Гадкий утенок — Ганс Христиан Андерсен. Кто написал сказку Гадкий утёнок? — Полезная информация для всех Кто написал гадкий утенок автор сказки
Сказка — одна из самых добрых и замечательных сказок, написанных Г.Х. Андерсеном. В ней ведь абсолютно нет никакой «чернухи», чем так отличаются западноевропейские сказки. Только жизнь. И наверное, детишки любят ее еще и за то, что в финале все хорошо заканчивается, и гадкий утенок становится прекрасным лебедем. Обязательно найдите время, чтобы прочитать сказку «Гадкий утенок» своему ребенку. Конечно, кто хочет — потом можно и мультфильм «Гадкий утенок» посмотреть он-лайн, но ни один мультфильм не может пробудить в малыше такую фантазию, как прочитанная любящими родителями сказка. Поэтому, обязательно читайте!
Г.Х. Андерсен
Как хорошо было летом за городом! На полях начиналась золотиться рожь, зеленел овес, в стога было смётано сено; длинноногий аист расхаживал по зеленому лугу и болтал по-египетски – этому языку научила его мама. За лугами и полями темнел большой лес, а далеко в лесу скрывались глубокие голубые озера. Да, как хорошо было летом за городом! Окруженную глубокими канавами с водой старую усадьбу, освещало ласковое солнце. По всей земле от дома до самой воды – рос лопух, да такой высокий, что под самыми крупными листьями лопуха могла стоять в полный рост маленькие дети.
В зарослях лопуха можно было чувствовать себя как в густом лесу, так же глухо и дико. И именно там, в тишине, устроилась на яйцах утка. Утка сидела уже давно, и поэтому такое занятие ей наскучило. Она долго была совсем одна, к ней редко приходили другие утки, ведь им больше нравилось плавать и нырять, чем сидеть с ней в зарослях лопухов и крякать.
Но вот, наконец, скорлупки яичек затрещали.
В яичках зашевелились утята, они высунули головки, застучали клювами.
— Пип, пип!.
— Кряк, кряк! — ответила утятам мама утка. – А ну-ка, поторапливайтесь!
Утята кое-как выкарабкались из скорлупы, и начали озираться вокруг, разглядывая листья лопуха. Мата утка им не мешала — зеленый цвет лопуха полезен для глаз.
— Ах, как огромен мир! — сказали утята. Ну, конечно! Ведь теперь им было куда свободнее, чем у себя в скорлупе.
— Кря! Уж не решили ли вы, что это и есть весь мир? — сказала утка. — Да что вы! Мир тянется далеко-далеко, за поле, за сад… Но, честно говоря, я сама там отроду не бывала!.. Ну что, уже все выбрались? – И утка поднялась на ноги, собираясь идти. — Ах нет, еще не все… Как назло, самое большое яйцо все еще целехонько! Ну когда же настанет конец этим мучениям! Скоро я совсем терпение потеряю.
И утка опять уселась на яйцо.
— Как у тебя дела? — спросила у нее старая утка, которая просунула свою голову в середину чащи лопуха.
— Все бы хорошо, только вот с одним яйцом никак не управится — ответила ей олодая утка. — Уж я все сижу, да сижу, а оно всё никак не хочет лопаться. Зато те малютки, которые вылупились – просто чудесные! Ну все, как один, — на отца похожи! А он-то, будь он неладен, даже ни разу меня здесь не навестил!
— Подожди, давай сначала посмотрим на яйцо, которое лопаться не хочет- говорит ей старая утка. – Чего доброго, уж не индюшечье ли оно? Конечно, похоже на инюшачье! Меня тоже однажды так провели. Подложили индюшачьи яйца. А сколько мне потом пришлось перетерпеть с этими индюшатами! Их ведь даже в канаву не затащищь – до того они воды боятся. Уж я на них и шипела, и крякала, и пыталась их силой в воду столкнуть — а они не идут, да и только. Дай-ка еще посмотреть. Ну, точно! Индюшачье яйцо! Бросай его лучше здесь иди учить других деток плавать!
— Пожалуй, я еще посижу, — ответила молодая утка. – Я так долго терпела, что сейчас можно и еще немного потерпеть.
— Ну и сиди себе! — сказала ей на это старая утка и ушла. Но вот, наконец, треснуло и большое яйцо.
Птенец пропищал — Пип! Пип! — и вывалился из скорлупы.
Но какой же он был гадкий и большой! Утка со всех сторон оглядела его и всплеснула крыльями.
— Ужасный урод! — сказала она. — И он абсолютно не похож на других! Может быть, это в самом деле индюшонок? Ну, ничего, в воде-то он у меня все равно побывает, пусть даже мне придется столкнуть его туда силой!
На следующий день погода стояла чудесная, и заросли зеленого лопуха были просто залиты солнцем.
Утка отправилась к канаве со всей своей семьей. Бултых! — и утка первой очутилась в воде.
— Кряк-кряк! Живо! За мной! — позвала она утят, и те по очереди, один за другим, тоже плюхнулись в воду.
Вода сначала покрыла их с головой, но они быстро вынырнули и чудесно поплыли вперед. Лапки у них утят так и заработали, так и загребли. И гадкий серый утёнок тоже не отставал от других.
— Ну нет, какой же он индюшонок? — сказала сама себе утка. – Вон, смотрите, как славно он гребет лапками! И как он прямо держится! Нет, он не индюшонок, он мой собственный сын. Да, пожалуй, он вовсе не так страшен, если хорошенько к нему присмотреться. Ну, быстро за мной! Сейчас я первый раз представлю вас обществу — мы все вместе отправимся на птичий двор. Только ко мне поближе держитесь, чтобы кто-нибудь вас не раздавил, и берегитесь кошек!
Скоро утка вместе со всем своим выводком доковыляла до птичьего двора. Что тут был за шум! Бог ты мой! Два утиных семейства отчаянно дрались из-за головки угря. Но в конце концов эта головка досталась не кому-нибудь из них, а кошке.
— Вот так всегда в жизни и бывает! — сказала утка детишкам и облизнула клюв язычком, -она ведь и сама не отказалась бы отведать головки угря. — Ну, ну, давайте, шевелите лапками! — скомандовала она утятам, поворачиваясь к ним. – Сейчас крякните и поклонитесь вот этой старой утке! Она здесь самая знатная. Потому что она испанской породы, и еще самая жирная. Вот видите, у нее на лапке повязан красный лоскуток! Это очень красиво! Это самое высшее отличие, какого только утка может удостоиться. Это означает, что хозяева ее не хотят потерять, — по этому лоскутку ее все сразу узнают: и животные и люди. Ну, быстро! Да лапки вместе не держите! Благовоспитанный утенок должен лапки выворачивать наружу. Смотрите. Вот так! Теперь головки наклоните и скажите: “Кряк!”
Как утятам сказали, так они сделали.
Но тут их оглядели другие утки и громко заговорили:
— Ну вот, притащилась еще целая орава! Как будто без них нас было мало! А этот-то какой гадкий! Ну уж этого утенка мы никак не потерпим!
И одна утка сейчас же подлетела и клюнула утенка в шею.
— Оставьте его в покое! — сказала мама-утка. — Ведь он вам не сделал ничего плохого!
— Ну и что! Зато он какой-то большой и очень несуразный! — прошипела злая утка. – И поэтому не мешает немного его проучить.
А утка с повязанным на лапке красным лоскутком сказала:
— У тебя славные детки! Они все очень, очень милы, пожалуй кроме одного,… Этот бедняга не получился! Было бы хорошо его переделать.
— Ваша милость, это никак невозможно,! — ответила утка-мать. – Это правда, что он некрасив, но сердце у него доброе. А плавать он умеет не хуже, даже лучше других. Мне кажется, со временем он выровняется с остальными и станет поменьше. Он просто слишком долго в яйце пролежал, и наверное потому немного перерос. — И утка разгладила клювом перышки на спине гадкого утенка. – Да и ко всему прочему, он селезень, а красота для селезня не так уж и важна. Мне кажется, он вырастет очень сильным и сможет пробить себе дорогу в жизнь.
— Не не знаю. А все остальные утята очень, очень симпатичные! — сказала знатная утка. — Ну, располагайтесь, будьте как дома, а если нечаянно найдете головку угря, можете ее мне принести.
И утята, как им и посоветовали, начали вести себя как дома. И только бедному гадкому утенку, который вылупился из яйца позже других, никто проходу не давал. Его толкали, клевали и дразнили даже куры, а не только утки.
— Слишком большой! — говорили они.
А родившийся со шпорами на ногах индийский петух, который представлял себя чуть ли не императором, вдруг надулся и подлетел прямо к утенку, как будто корабль на всех парусах, потом поглядел на него и залопотал сердито; его гребешок так и налился кровью. А бедный гадкий утенок просто не знал, куда ему деваться и что делать. И угораздило же его уродиться таким гадким, что над ним смеется весь птичий двор!
Так прошел первый день жизни гадкого утенка на общем дворе, а потом стало еще хуже. Все гнали бедного утенка, даже сестры и братья говорили ему сердито: “Хоть бы тебя утащила кошка, несносный урод!” А мать прибавляла при этом: “Глаза б мои на тебя не смотрели!” Его щипали утки, клевали куры, а девушка, которая кормила птиц кормом, отталкивала его ногою.
И однажды утенок не выдержал. Он перебежал через весь двор кое-как перевалился через забор прямо в колючие кусты, распустив свои неуклюжие крылышки.
Сидевшие на ветках маленькие птички сразу разлетелись в разные стороны.
«Это они оттого, что я такой гадкий», — подумал утенок, а потом зажмурил глаза и бросился бежать неизвестно куда. Он бежал до самого болота, в котором жили дикие утки.
В этом болоте он провел всю ночь. Бедному утенку было очень грустно, и он сильно устал.
Утром в своих гнездах проснулись дикие утки, и сразу увидели нового товарища.
— Что это за птица? — спросили они. Утенок как мог кланялся и вертелся во все стороны.
— Какой же ты гадкий! — сказали утенку дикие утки. — Впрочем, нам это абсолютно безразлично, только не лезь к нам в родню.
Бедняжка! Гадкий утенок даже и не думал об этом! Он мог мечтать только о том, чтобы ему позволили жить в камышах, да пить болотную воду.
Так он просидел в болоте целых два дня. На третий день в болото прилетели два диких гусака. Они очень важничали, потому что совсем недавно научились.
— Дружище! — сказали они. – Послушай, ты такой чудной, что на тебя весело смотреть. Хочешь с нами дружить? Мы вольные птицы — куда хотим, туда и летим. Здесь поблизости еще болото есть, там живут очень милые дикие гусыни-барышни. Они умеют говорить: «Рап! Рап!» А ты ведь так забавен, что, пожалуй, будешь иметь у них большой успех.
Пиф! Паф! — вдруг раздалось над болотом, и оба гусака упали в камыши замертво, а вода стала красной от крови.
Пиф! Паф! — раздалось опять, и над болотом поднялась целая стая диких гусей. Выстрел следовал один за другим. Охотники со всех сторон окружили болото; некоторые из них забрались на деревья и сверху вели стрельбу. Вершины деревьев окутывал облаками и стлался над водой голубой дым. По болоту рыскали охотничьи собаки. Только и было слышно: шлёп-шлёп! И раскачивался из стороны в сторону камыш. Бедный гадкий утенок был ни жив ни мертв от страха. Он хотел было голову под крылышко спрятать, как вдруг охотничья собака с высунутым языком и сверкающими злыми глазами выросла прямо перед ним. Она посмотрела на гадкого утенка, оскалила свои острые зубы и – о чудо — шлёп-шлёп! — побежала дальше.
«Кажется, пронесло, — подумал утенок и с облегчением перевел дух. — Видно, я действительно такой гадкий, что даже собаке меня съесть противно!»
И утенок притаился в камышах. А над его головою то и дело раздавались выстрелы, свистела дробь.
Пальба стихла только ближе к вечеру, но гадкий утенок еще долго боялся пошевельнуться.
Так прошло несколько часов. Наконец он встал, осторожно огляделся вокруг и пустился дальше бежать по лугам и полям.
Дул встречный ветер такой силы, что утенок с трудом передвигал лапками.
К ночи утенок добрался до маленькой убогой избушки. Избушка уже до того обветшала, что совсем готова была упасть, да не знала, на какой бок падать, потому и держалась.
Ветер так и подхватывал утенка, — поэтому ему приходилось прижиматься к самой земле, чтобы его не унесло.
К счастью, утенок заметил, что дверь избушки совсем соскочила с одной петли и так перекосилась, что через щель можно было легко пробраться внутрь. И гадкий утенок пробрался.
В избушке этой жила старуха вместе со своей курицей и котом. Кота старуха называла Сыночком; кот умел выгибать спину и мурлыкать. А иногда даже сыпать вокруг себя искрами, но для этого нужно было погладить его против шерсти. А Курицу прозвали Коротконожкой, потому что у нее были коротенькие маленькие ножки. Она прилежно и регулярно несла яйца, и старушка любила ее, как родную дочку.
Утром хозяева дома утенка заметили. Курица начала кудахтать, а кот мурлыкать.
— Что там такое случилось? — спросила старушка. Она оглянулась кругом и заметила в углу гадкого утенка, но сначала сослепу приняла утенка за жирную утку, которая отбилась от своего дому.
— Вот так удачная находка! — сказала старушка. — Теперь у меня всегда будут еще и утиные яйца, если конечно это только не селезень. И старушка решила оставить эту бездомную птицу у себя. Но прошло целых недели три, а яиц от утки всё не было.
На самом деле в доме настоящим хозяином был кот, а хозяйкой — курица. Они оба всегда говорили: “Мы и весь свет!” Самих себя они считали половиной, и притом лучшей половиной, всего света. Утенку, правда, казалось, что на этот счет можно придерживаться и другого мнения. Но этого курица не допускала. Она спросила утенка:
— Умеешь ты нести яйца?
— Тогда язык на привязи держи! А кот спросил:
— Ты спину выгибать, искрами сыпать и мурлыкать умеешь?
— Тогда со своим мнением и не суйся, когда умные люди говорят!
И гадкий утенок сидел в углу, нахохлившись.
Однажды дверь широко отворилась, и в комнату ворвались яркий солнечный луч и струя свежего воздуха. Утенку так сильно захотелось поплавать, так сильно потянуло его на волю, что он не удержался и сказал об этом курице.
— Ну, что ты за глупости еще выдумал? – накинулась на него курица. – Потому что бездельничаешь, вот тебе в голову всякая чепуха и лезет! Неси-ка лучше яйца или мурлычь, на худой конец, сразу дурь-то и пройдет!
— Вы не понимаете! Плавать так приятно! — сказал ей гадкий утенок. – Это такое удовольствие вниз головой в самую глубь нырнуть!
— Ну и сказал! Вот так уж и удовольствие! — ответила курица. — Ты уже похоже совсем с ума сошел! Спроси лучше у кота — он самый рассудительный из всех, кого я знаю, — нравится ли ему нырять и плавать? О самой себе я уже и не говорю. Спроси у нашей госпожи старушки, наконец. Уж умнее ее, наверное, никого на свете нет! Она тебе точно скажет, нравится ли ей нырять вниз головой в самую глубь!
— Вы меня совсем не понимаете! — сказал гадкий утенок.
— Если уж мы тебя не понимаем, так тебя и никто не поймет! Ты, видно, хочешь быть умнее и нашей госпожи и кота, не говоря уже обо мне! Не дури лучше, и будь благодарен нам за все, что мы для тебя сделали! Тебя ведь пригрели, приютили, ты попал в такое общество, в котором можешь научиться кое-чему. Но ты пустая голова, и с тобой и разговаривать не стоит. Уж поверь мне! Я тебе добра желаю, потому и браню тебя. Так всегда истинные друзья поступают. Старайся же нести яйца, или научись сыпать искрами да мурлыкать!
— Я думаю, мне лучше отсюда уйти куда глаза глядят! — сказал гадкий утенок.
— Ну и иди себе! – ответила ему курица.
И утенок ушел. Он жил один на озере, он плавал и нырял вниз головой, но все вокруг по-прежнему над ним смеялись и называли его безобразным и гадким.
А между тем незаметно настала осень. Листья на деревьях побурели и пожелтели. Они так и сыпались с ветвей, а ветер подхватывал листья и кружил их по воздуху. Стало очень холодно. Тяжелые тучи сеяли на землю то снег, то град. Даже ворон, сидя на изгороди, от холода каркал во все горло. Брр! При одной мысли о такой стуже замерзнешь!
Бедному утенку приходилось плохо.
Однажды под вечер, когда на небе еще сияло солнышко, из-за леса поднялась целая стая больших чудесных птиц. Таких красивых птиц гадкий утенок еще никогда не видел — все они были белые как снег, с длинными гибкими шеями…
Это были лебеди.
Крик лебедей был похож на звуки трубы. Они расправили свои могучие широкие крылья и полетели с холодных лугов за синие моря, в теплые края… Вот они уже поднялись высоко-высоко, а гадкий утенок всё смотрел им вслед, и его охватила какая-то непонятная тревога. Он завертелся в воде, подобно волчку, потом вытянул шею и тоже закричал, да так громко и странно, что и сам этого испугался. Он не мог оторвать взгляда от этих прекрасных птиц, а когда они наконец-то совсем скрылись из виду, он нырнул на самое дно, потом выплыл опять и все-таки еще долго не мог опомниться. Гадкий утенок не знал, как этих птиц зовут, не знал, куда они полетели, но уже полюбил их, как до сих пор не любил никого на свете. Он не завидовал их красоте. Ему и в голову не приходило, что он тоже может быть таким же красивым, как они.
Он уже был бы рад-радешенек, если бы хоть утки его от себя не отталкивали. Бедный гадкий утенок!
Настала холодная-прехолодная зима. Гадкий утенок должен был без отдыха плавать по озеру, чтобы не дать воде совсем замерзнуть, но с каждой ночью полынья, в которой он плавал, все равно становилась все меньше и меньше. Мороз был такой сильный, что даже лед потрескивал. Утенок без устали работал лапками. Под конец ночи он совсем выбился из сил, растянулся на льду и примерз.
К счастью, рано утром мимо него проходил крестьянин. Он увидел примерзшего ко льду утенка, своим деревянным башмаком разбил лед и отнес полумертвую птицу домой к жене.
Дома гадкого утенка отогрели.
Дети захотели с ним поиграть, но утенку показалось, что они хотят его обидеть. От страха он шарахнулся в угол и попал прямо в ведро с молоком. Молоко потекло по полу. Хозяйка всплеснула руками, а утенок начал заметаться по комнате, влетел в кадку с маслом, а потом сразу в бочонок с мукой. Легко можно представить себе, на что он стал похож!
Хозяйка бранила гадкого утенка и гонялась за ним с угольными щипцами, дети хохотали и визжали, бегали, сшибая друг друга с ног. Хорошо, что дверь на улицу была открыта, — утенок выскочил, растопырив крылья, бросился в кусты, прямо на свежевыпавший снег, и долго-долго там лежал почти без чувств.
Было бы слишком печально рассказывать вам про все беды и несчастья, которые постигли гадкого утенка в эту суровую зиму.
Но вот наконец зима закончилась и солнышко опять пригрело землю своими теплыми лучами. В полях зазвенели жаворонки. Вернулась весна!
Гадкий утенок выбрался из камышей, где он всю зиму прятался, взмахнул крыльями и полетел. Его крылья теперь были куда крепче прежнего, они зашумели и подняли его высоко над землей. Не успел утенок опомниться, как уже долетел до большого сада. Все в цвету, стояли яблони, над извилистым каналом склоняла свои длинные зеленые ветви душистая сирень. Ах, как тут пахло весною, как было хорошо!
И вдруг из самой чащи тростника выплыли три чудесных белых лебедя. Они плыли так плавно и легко, точно скользили по воде. Гадкий утенок сразу узнал этих прекрасных птиц, и какая-то непонятная грусть охватила его.
“Полечу к этим величавым птицам. Они, вероятно, насмерть меня заклюют за то, что я, такой гадкий, осмелился к ним приблизиться. Но мне уже все равно! Лучше погибнуть от ударов этих прекрасных птиц, чем сносить щипки кур и уток, пинки птичницы да терпеть голод и холод зимою!”
И гадкий утенок опустился на воду, и поплыл навстречу прекрасным лебедям, а лебеди, увидели его, замахали крыльями и поплыли прямо к нему.
— Убейте меня! — сказал им гадкий утенок и низко опустил голову.
И вдруг в чистой, как зеркало, воде он увидел свое собственное отражение. И о, чудо! Он был уже не гадким темно-серым утенком, а белым красивым лебедем!
Теперь утенок был даже рад, что ему пришлось перенести столько бед и горя. Он много вытерпел в своей жизни и поэтому теперь мог лучше оценить свое счастье. А большие лебеди плавали вокруг него и гладили его своими клювами.
В это время в сад прибежали дети. Они стали бросать лебедям зерно и кусочки хлеба, а самый младший из них увидел бывшего утенка и закричал:
— Новый прилетел! Новый прилетел! И все остальные дети вслед за ним подхватили:
— Да, новый, новый!
Дети плясали от радости и хлопали в ладоши. Потом они побежали за матерью и отцом и снова стали бросать в воду кусочки хлеба и пирожного.
И взрослые и дети говорили:
— Посмотрите, новый лебедь лучше всех! Он такой молодой и красивый!
И старые лебеди склонили перед ним свои головы. А он совсем смутился и от стеснения спрятал голову под крыло, сам не зная зачем. Он вспоминал то время, когда все смеялись над бедным гадким утенком и гнали его. Но теперь всё это было позади. Сейчас уже люди говорят, что именно он самый прекрасный среди прекрасных лебедей. И сирень склоняет к нему в воду свои душистые ветки, а солнышко ласкает его своими теплыми лучами… И вот крылья его зашумели, выпрямилась стройная шея, а из груди у него вырвался ликующий крик:
— Нет, о таком счастье я даже и не мечтал, когда еще был гадким утенком!
Андерсен Г-Х. сказка «Гадкий утенок»
Главные герои сказки «Гадкий утенок» и их характеристики
- Гадкий утенок, которому не повезло родиться в утином гнезде, но который преодолел все трудности и стал прекрасным лебедем, но с добрым сердцем
- Мама утка, пыталась сперва заботиться о гадком утенке, но потом стала гнать его от себя
- Птицы — обитатели птичьего двора, испанская курица, индейский петух, утки.
- Дикие утки, гусаки, ставшие жертвами охотников
- Собака охотников, которая не тронула Гадкого утенка
- Старушка с котом и курицей, приютили утенка, но не понимали его желание плавать
- Крестьянин, крестьянка, дети, спасли утенка,когда тот замерзал, но прогнали, когда тот опрокинул крынку.
- Лебеди, прекрасные птицы, которые приняли Гадкого утенка в свою стаю.
План пересказа сказки «Гадкий утенок»
- Большое яйцо
- Уроки плаванья
- Птичий двор
- Бегство утенка
- Пруд, утки, гусаки и охотники
- Собака в камышах
- Домик старушки
- Кот и курица
- Осень пришла
- Крестьянин и его дети
- Весенний канал
- Утенок становится лебедем.
Кратчайшее содержание сказки «Гадкий утенок» для читательского дневника в 6 предложений
- Рождение Гадкого утенка, птичий двор.
- Гадкий утенок убегает и чуть не гибнет на охоте.
- Гадкий утенок находит приют у старушке и спорт с курицей и котом
- Гадкий утенок замерзает и оказывается в доме крестьянина
- Гадкий утенок в страхе убегает и переживает зиму в одиночестве.
- Гадкий утенок плывет к лебедям и видит, что и сам стал лебедем.
Главная мысль сказки «Гадкий утенок»
Для того чтобы чего-то достичь в жизни всегда приходится преодолевать трудности.
Чему учит сказка «Гадкий утенок»
Сказка учит нас меньше обращать внимание на внешний вид человека, а больше на его поступки. Учит не сдаваться перед трудностями. учит верить в себя и свои способности. Учит не зазнаваться чего-то добившись, а всегда сохранять добро в своем сердце.
Отзыв на сказку «Гадкий утенок»
Сказка «Гадкий утенок» очень красивая и трогательная. Мне было так жаль бедного утенка, которого унижали и били только за то, что он был не таким как другие. Мне было очень жаль одинокого утенка во время его скитаний. Но у этой сказки такой красивый конец и когда-то гадкий утенок становится красивым лебедем. Он заслуживает счастья и добивается его.
Пословицы к сказке «Гадкий утенок»
Не было бы счастья, да несчастье помогло.
Не отведав горя, не познаешь и счастья.
Хорошо то, что хорошо кончается.
Краткое содержание, краткий пересказ сказки «Гадкий утенок»
В лопухах утка высиживала яйца. Все птенцы уже вылупились, но самое большое яйцо все еще лежало.
Старая утка предполагает, что это индюшонок и советует бросить яйцо. Молодая утка отказывается.
Наконец большое яйцо проклюнулось и появился на свет гадкий утенок. Он был большой и страшный, но все-таки умел плавать и утка решила его оставить.
На следующий день утка повела утят представлять на птичий двор. Все обитатели двора сразу невзлюбили Гадкого утенка и стали его клевать и щипать. Утенок долго терпел, но потом убежал.
Гадкий утенок прибился к диким уткам на пруду. Там он познакомился с молодыми гусаками, которые согласились с ним дружить, потому что утенок был очень безобразным. Но тут появились охотники и убили гусаков. По камышам бегали собаки и одна из них нашла Гадкого утенка, но не тронула его. Утенок решил, что потому, что он страшный.
Утенок убежал и нашел приют в избушке, где жили кот, курица и старушка. Старушка думала, что утенок утка и будет нести яйца.
утенок не мог нести яйца. Он спорил с котом и курицей о том, как хорошо плавать. И он ушел от старушки.
Утенок видит прекрасных лебедей и завидует им.
Наступила осень и стало холодно. Однажды утенок сильно обмерз, но его подобрал крестьянин. Он принес утенка домой и дети хотели поиграть с утенком, но утенок испугался и опрокинул крынку с молоком. Хозяйка бегала за ним по дому, дети смеялись, и испуганный утенок убежал.
Он с трудом пережил зиму, а весной на канале вновь увидел прекрасных лебедей. Утенок решил подплыть к ним, что прекрасные птицы убили его, но внезапно увидел свое отражение. Он сам превратился в лебедя.
Лебеди приняли его к себе, дети кидали им крошки и говорили, что молодой лебедь лучше всех. Но Гадкий утенок не загордился, ведь у него было доброе сердце и он пережил столько испытаний.
Иллюстрации и рисунки к сказке «Гадкий утенок»
Хорошо было за городом!
Стояло лето. Золотилась рожь, зеленел овес, сено было сметано в стога; по зеленому лугу расхаживал длинноногий аист и болтал по-египетски - этому языку он выучился у матери.
За полями и лугами тянулись большие леса, а в лесах были глубокие озера. Да, хорошо было за городом!
Прямо на солнышке лежала старая усадьба, окруженная глубокими канавами с водой; от стен дома до самой воды рос лопух, да такой большой, что маленькие ребятишки могли стоять под самыми крупными листьями во весь рост. В чаще лопуха было глухо и дико, как в самом густом лесу, и вот там-то сидела на яйцах утка.
Она должна была выводить утят, и ей это порядком надоело, потому что сидела она уже давно и ее редко навещали - другим уткам больше нравилось плавать по канавам, чем сидеть в лопухах да крякать с нею. Наконец яичные скорлупки затрещали.
Пип! Пип! - запищало внутри. Все яичные желтки ожили и высунули головки.
Кряк! Кряк! - сказала утка. Утята быстро выкарабкались из скорлупы и стали озираться кругом под зелеными листьями лопуха; мать не мешала им - зеленый цвет полезен для глаз.
Ах, как велик мир! - сказали утята.
Еще бы! Тут было куда просторнее, чем в скорлупе.
Уж не думаете ли вы, что тут и весь мир? - сказала мать. - Какое там! Он тянется далеко-далеко, туда, за сад, в поле, но там я отроду не бывала!.. Ну что, все вы тут?
И она встала.
Ах нет, не все. Самое большое яйцо целехонько! Да когда же этому будет конец! Я скоро совсем потеряю терпение.
И она уселась опять.
Ну, как дела? - спросила старая утка, которая пришла ее навестить.
Да вот с одним яйцом никак не управлюсь, - сказала молодая утка. - Все не лопается. Зато посмотри-ка на малюток! Просто прелесть! Все, как один, - в отца.
А ну-ка покажи мне яйцо, которое не лопается, - сказала старая утка. - Наверняка это индюшечье яйцо. Вот точно так же и меня однажды провели. Ну и было же мне с этими индюшатами хлопот, скажу я тебе! Никак не могла заманить их в воду. Уж я и крякала, и толкала - не идут, да и только! Ну-ка, покажи яйцо. Так и есть! Индюшечье! Брось его да ступай учи деток плавать!
Посижу уж еще! - сказала молодая утка. - Столько сидела, что можно и еще посидеть.
Как угодно! - сказала старая утка и ушла.
Наконец лопнуло и большое яйцо.
Пип! Пип! - пропищал птенец и вывалился из яйца. Но какой же он был большой и гадкий!
Утка оглядела его.
Ужасно велик! - сказала она. - И совсем не похож на остальных! Уж не индюшонок ли это, в самом деле? Ну да в воде-то он у меня побывает, силой да загоню!
На другой день погода стояла чудесная, зеленый лопух был залит солнцем. Утка со всею своею семьей отправилась к канаве. Бултых! - и она очутилась в воде.
Кряк! Кряк! - позвала она, и утята один за другим тоже побултыхались в воду. Сначала вода покрыла их с головой, но они сейчас же вынырнули и отлично поплыли вперед.
Лапки у них так и работали, и даже некрасивый серый утенок не отставал от других.
Какой же это индюшонок? - сказала утка. - Вон как славно гребет лапками! И как прямо держится! Нет, мой он, мой родненький… Да он вовсе и не дурен, как посмотришь на него хорошенько. Ну, живо, живо за мной! Сейчас я введу вас в общество, представлю вас на птичьем дворе. Только держитесь ко мне поближе, чтобы кто-нибудь не наступил на вас, да берегитесь кошек!
Скоро добрались и до птичьего двора. Батюшки! Что тут был за шум!
Два утиных семейства дрались из-за одной головки угря, а кончилось тем, что головка досталась кошке.
Вот видите, как бывает на свете! - сказала утка и облизнула язычком клюв - она и сама была не прочь отведать угриной головки.
Ну-ну, шевелите лапками! - сказала она утятам. - Крякните и поклонитесь вон той старой утке! Она здесь знатнее всех. Она испанской породы и потому такая жирная. Видите, у нее на лапке красный лоскут. Как красиво! Это высшее отличие, какого только может удостоиться утка. Это значит, что ее не хотят потерять, - по этому лоскуту ее узнают и люди и животные. Ну, живо! Да не держите лапки вовнутрь! Благовоспитанный утенок должен выворачивать лапки наружу, как отец и мать. Вот так! Смотрите! Теперь наклоните голову и скажите: «Кряк!»
Так они и сделали. Но другие утки оглядели их и сказали громко:
Ну вот, еще целая орава! Как будто нас мало было? А один-то какой безобразный! Уж его-то мы не потерпим!
И сейчас же одна утка подлетела и клюнула его в затылок.
Оставьте его! - сказала утка-мать. - Ведь он вам ничего не сделал!
Положим, но он такой большой и странный! - ответила чужая утка. - Ему надо задать хорошенько.
Славные у тебя детки! - сказала старая утка с красным лоскутом на лапе. - Все славные, вот только один… Этот не удался! Хорошо бы его переделать!
Это никак невозможно, ваша милость! - ответила утка-мать. - Он некрасив, но у него доброе сердце. А плавает он не хуже, смею даже сказать - лучше других. Я думаю, со временем он выровняется и станет поменьше. Он слишком долго пролежал в яйце, оттого и не совсем удался.
И она почесала у него в затылке и огладила перышки.
К тому же он селезень, а селезню красота не так уж нужна. Я думаю, он окрепнет и пробьет себе дорогу.
Остальные утята очень, очень милы! - сказала старая утка. - Ну, будьте как дома, а найдете угриную головку, можете принести ее мне.
Вот утята и устроились как дома. Только бедного утенка, который вылупился позже всех и был такой безобразный, клевали, толкали и дразнили решительно все - и утки и куры.
Больно велик! - говорили они.
А индейский петух, который родился со шпорами на ногах и потому воображал себя императором, надулся и, словно корабль на всех парусах, подлетел к утенку, поглядел на него и сердито залопотал; гребешок у него так и налился кровью.
Бедный утенок просто не знал, что ему делать, куда деваться. И надо же ему было уродиться таким безобразным, что весь птичий двор смеется над ним!..
Так прошел первый день, а потом пошло еще хуже. Все гнали бедного утенка, даже братья и сестры сердито говорили ему:
Хоть бы кошка утащила тебя, несносный урод!
А мать прибавляла:
Глаза бы на тебя не глядели!
Утки щипали его, куры клевали, а девушка, которая давала птицам корм, толкала ногою.
Не выдержал утенок, перебежал двор - и через изгородь! Маленькие птички испуганно вспорхнули из кустов.
«Это оттого, что я такой безобразный!» - подумал утенок, закрыл глаза и пустился дальше.
Бежал-бежал, пока не очутился в болоте, где жили дикие утки. Усталый и печальный, пролежал он тут всю ночь.
Утром дикие утки поднялись из гнезд и увидали нового товарища.
Это что за птица? - спросили они.
Утенок вертелся и кланялся во все стороны, как умел.
Ну и страшилище ты! - сказали дикие утки. - Впрочем, нам все равно, только не думай породниться с нами.
Бедняжка! Где уж ему было думать об этом! Только бы позволили ему посидеть в камышах да попить болотной водицы.
Два дня провел он в болоте. На третий день явились два диких гусака. Они лишь недавно вылупились из яиц и поэтому очень важничали.
Слушай, дружище! - сказали они. - Ты такой урод, что, право, нравишься нам! Хочешь летать с нами и быть вольной птицей? Здесь поблизости есть другое болото, там живут хорошенькие дикие гуси-барышни. Они умеют говорить: «Га-га-га!» Ты такой урод, что, чего доброго, будешь иметь у них успех.
Пиф! Паф! - раздалось вдруг над болотом, и оба гусака замертво упали в камыши; вода обагрилась их кровью.
Пиф! Паф! - раздалось опять, и из камышей поднялась целая стая диких гусей. Пошла пальба. Охотники окружили болото со всех сторон; некоторые засели даже в нависших над болотом ветвях деревьев.
Голубой дым облаками окутывал деревья и стлался над водой. По болоту бегали охотничьи собаки - шлеп! шлеп! Камыш и тростник так и качались из стороны в сторону.
Бедный утенок был ни жив ни мертв от страха. Он хотел было спрятать голову под крыло, как вдруг прямо перед ним очутилась охотничья собака с высунутым языком и сверкающими злыми глазами.
Она сунулась пастью к утенку, оскалила острые зубы и - шлеп! Шлеп! - побежала дальше.
«Не тронула, - подумал утенок и перевел дух. - Уж видно, такой я безобразный, что даже собаке противно укусить меня!»
И он притаился в камышах.
Над головою его то и дело свистела дробь, раздавались выстрелы. Пальба стихла только к вечеру, но утенок долго еще боялся пошевелиться.
Лишь через несколько часов он осмелился встать, огляделся и пустился бежать дальше по полям и лугам. Дул такой сильный ветер, что утенок еле-еле мог двигаться.
К ночи добежал он до бедной избушки. Избушка до того обветшала, что готова была упасть, да не знала, на какой бок, потому и держалась.
Ветер так и подхватывал утенка - приходилось упираться в землю хвостом. А ветер все крепчал.
Тут утенок заметил, что дверь избушки соскочила с одной петли и висит так криво, что можно свободно проскользнуть через щель в избушку. Так он и сделал.
В избушке жила старуха с котом и курицей. Кота она звала сыночком; он умел выгибать спину, мурлыкать и даже пускать искры, если погладить его против шерсти.
У курицы были маленькие, коротенькие ножки, потому ее и прозвали Коротконожкой; она прилежно несла яйца, и старушка любила ее, как дочку.
Утром чужого утенка заметили. Кот замурлыкал, курица заклохтала.
Что там? - спросила старушка, осмотрелась кругом и заметила утенка, но по слепоте приняла его за жирную утку, которая отбилась от дому.
Вот так находка! - сказала старушка. - Теперь у меня будут утиные яйца, если только это не селезень. Ну, да увидим, испытаем!
И утенка приняли на испытание. Но прошло недели три, а яиц все не было.
Настоящим хозяином в доме был кот, а хозяйкой - курица, и оба всегда говорили:
Мы и весь свет!
Они считали самих себя половиной всего света, и притом лучшей половиной.
Правда, утенок полагал, что можно быть на этот счет и другого мнения. Но курица этого не потерпела.
Умеешь ты нести яйца? - спросила она утенка.
Так и держи язык на привязи!
А кот спросил:
Умеешь ты выгибать спину, мурлыкать и пускать искры?
Так и не суйся со своим мнением, когда говорят умные люди!
И утенок сидел в углу нахохлившись.
Вдруг вспомнились ему свежий воздух и солнышко, страшно захотелось поплавать. Он не выдержал и сказал об этом курице.
Да что с тобой? - спросила она. - Бездельничаешь, вот тебе блажь в голову и лезет! Неси-ка яйца или мурлычь, дурь-то и пройдет!
Ах, плавать так приятно! - сказал утенок. - Такое удовольствие нырять вниз головой в самую глубь!
Вот так удовольствие! - сказала курица. - Ты совсем c ума сошел! Спроси у кота - он умнее всех, кого я знаю, - нравится ли ему плавать и нырять. О себе самой я уж и не говорю! Спроси, наконец, у нашей старушки госпожи, умнее ее никого нет на свете! По-твоему, и ей хочется плавать или нырять?
Вы меня не понимаете, - сказал утенок.
Если уж мы не понимаем, так кто тебя и поймет! Ты что ж, хочешь быть умнее кота и хозяйки, не говоря уже обо мне? Не дури, а будь благодарен за все, что для тебя сделали! Тебя приютили, пригрели, ты попал в такое общество, в котором можешь кое-чему научиться. Но ты пустая голова, и разговаривать-то с тобой не стоит. Уж поверь мне! Я желаю тебе добра, потому и браню тебя. Так всегда узнаются истинные друзья. Старайся же нести яйца или научись мурлыкать да пускать искры!
Я думаю, мне лучше уйти отсюда куда глаза глядят, - сказал утенок.
Ну и ступай себе! - отвечала курица.
И утенок ушел. Он плавал и нырял, но все животные попрежнему презирали его за безобразие.
Настала осень. Листья на деревьях пожелтели и побурели; ветер подхватывал и кружил их по воздуху. Стало очень холодно.
Тяжелые тучи сыпали на землю то град, то снег, а на изгороди сидел ворон и каркал от холода во все горло. Брр! Замерзнешь при одной мысли о таком холоде!
Плохо приходилось бедному утенку. Раз, под вечер, когда солнышко еще сияло на небе, из кустов поднялась целая стая прекрасных больших птиц, утенок никогда еще не видал таких красивых: все белые как снег, с длинными, гибкими шеями.
Это были лебеди.
Издав странный крик, они всплеснули великолепными большими крыльями и полетели с холодных лугов в теплые края, за синее море. Высоко-высоко поднялись лебеди, а бедного утенка охватила непонятная тревога.
Волчком завертелся он в воде, вытянул шею и тоже закричал, да так громко и странно, что сам испугался. Ах, он не мог оторвать глаз от этих прекрасных счастливых птиц, а когда они совсем скрылись из виду, нырнул на самое дно, вынырнул и был словно не в себе. Не знал утенок, как зовут этих птиц, куда они летят, но полюбил их, как не любил до сих пор никого на свете.
Красоте их он не завидовал; ему и в голову не приходило, что он может быть таким же красивым, как они. Он был бы рад-радехонек, если б хоть утки не отталкивали его от себя.
Бедный гадкий утенок!
Зима настала холодная-прехолодная. Утенку приходилось плавать без отдыха, чтобы не дать воде замерзнуть совсем, но с каждой ночью полынья, в которой он плавал, становилась все меньше и меньше.
Морозило так, что даже лед потрескивал. Без устали работал лапками утенок, но под конец совсем выбился из сил, замер и весь обмерз.
Рано утром проходил мимо крестьянин. Он увидал утенка, разбил лед своими деревянными башмаками и отнес полумертвую птицу домой к жене.
Утенка отогрели.
Но вот дети вздумали поиграть с ним, а ему показалось, что они хотят обидеть его. Шарахнулся от страха утенок и угодил прямо в подойник с молоком.
Молоко расплескалось. Хозяйка вскрикнула и взмахнула руками, а утенок между тем влетел в кадку с маслом, а оттуда - в бочонок с мукой. Батюшки, на что он стал похож!
Хозяйка кричала и гонялась за ним с угольными щипцами, дети бегали, сшибая друг друга с ног, хохотали и визжали.
Хорошо еще, дверь была открыта, - утенок выскочил, кинулся в кусты, прямо на свежевыпавший снег, и долго-долго лежал там почти без чувств.
Было бы слишком печально описывать все беды и несчастья утенка за эту суровую зиму. Когда же солнышко опять пригрело землю своими теплыми лучами, он лежал в болоте, в камышах.
Запели жаворонки. Пришла весна! Утенок взмахнул крыльями и полетел. Теперь в крыльях его гудел ветер, и они были куда крепче прежнего.
Не успел он опомниться, как очутился в большом саду. Яблони стояли в цвету; душистая сирень склоняла свои длинные зеленые ветви над извилистым каналом.
Ах, как тут было хорошо, как пахло весною!
И вдруг из чащи тростника выплыли три чудных белых лебедя. Они плыли так легко и плавно, точно скользили по воде.
Утенок узнал прекрасных птиц, и его охватила какая-то непонятная грусть.
Полечу-ка к ним, к этим величавым птицам. Они, наверное, заклюют меня насмерть за то, что я, такой безобразный, осмелился приблизиться к ним. Но пусть! Лучше погибнуть от их ударов, чем сносить щипки уток и кур, пинки птичницы да терпеть холод и голод зимою!
И он опустился на воду и поплыл навстречу прекрасным лебедям, которые, завидя его, тоже поплыли к нему.
Убейте меня! - сказал бедняжка и низко опустил голову, ожидая смерти, но что же увидел он в чистой, как зеркало, воде? Свое собственное отражение.
Но он был уже не гадким темно-серым утенком, а лебедем. Не беда появиться на свет в утином гнезде, если ты вылупился из лебединого яйца!
Теперь он был рад, что перенес столько горя и бед, - он мог лучше оценить свое счастье и окружавшее его великолепие.
А большие лебеди плавали вокруг и гладили его клювами.
В сад прибежали маленькие дети. Они стали бросать лебедям хлебные крошки и зерна, а самый младший закричал:
Новый прилетел!
И все остальные подхватили:
Новый, новый!
Дети хлопали в ладоши и плясали от радости, а потом побежали за отцом и матерью и опять стали бросать в воду крошки хлеба и пирожного. Все говорили:
Новый лебедь лучше всех! Он такой красивый и молодой!
И старые лебеди склонили перед ним голову.
А он совсем смутился и спрятал голову под крыло, сам не зная зачем.
Он был очень счастлив, но нисколько не возгордился - доброе сердце не знает гордости; ему вспоминалось то время, когда все смеялись над ним и гнали его. А теперь все говорят, что он самый прекрасный среди прекрасных птиц.
Сирень склоняла к нему в воду свои душистые ветви, солнышко светило так тепло, так ярко…
И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, а из груди вырвался ликующий крик:
Нет, о таком счастье я и не мечтал, когда был еще гадким утенком!
Хорошо было за городом! Стояло лето. На полях уже золотилась рожь, овес зеленел, сено было смётано в стога; по зеленому лугу расхаживал длинноногий аист и болтал по-египетски — этому языку он выучился у своей матери. За полями и лугами темнел большой лес, а в лесу прятались глубокие синие озера. Да, хорошо было за городом! Солнце освещало старую усадьбу, окруженную глубокими канавами с водой. Вся земля — от стен дома до самой воды — заросла лопухом, да таким высоким, что маленькие дети могли стоять под самыми крупными его листьями во весь рост.
В чаще лопуха было так же глухо и дико, как в густом лесу, и вот там-то сидела на яйцах утка. Сидела она уже давно, и ей это занятие порядком надоело. К тому же ее редко навещали, — другим уткам больше нравилось плавать по канавкам, чем сидеть в лопухе да крякать вместе с нею.
Наконец яичные скорлупки затрещали.
Утята зашевелились, застучали клювами и высунули головки.
— Пип, пип! — сказали они.
— Кряк, кряк! — ответила утка. — Поторапливайтесь!
Утята выкарабкались кое-как из скорлупы и стали озираться кругом, разглядывая зеленые листья лопуха. Мать не мешала им — зеленый цвет полезен для глаз.
— Ах, как велик мир! — сказали утята. Еще бы! Теперь им было куда просторнее, чем в скорлупе.
— Уж не думаете ли вы, что тут и весь мир? — сказала мать. — Какое там! Он тянется далеко-далеко, туда, за сад, за поле… Но, по правде говоря, там я отроду не бывала!.. Ну что, все уже выбрались? — Иона поднялась на ноги. — Ах нет, еще не все… Самое большое яйцо целехонько! Да когда же этому будет конец! Я скоро совсем потеряю терпение.
И она уселась опять.
— Ну, как дела? — спросила старая утка, просунув голову в чащу лопуха.
— Да вот, с одним яйцом никак не могу справиться, — сказала молодая утка. — Сижу, сижу, а оно всё не лопается. Зато посмотри на тех малюток, что уже вылупились. Просто прелесть! Все, как один, — в отца! А он-то, негодный, даже не навестил меня ни разу!
— Постой, покажи-ка мне сперва то яйцо, которое не лопается, — сказала старая утка. — Уж не индюшечье ли оно, чего доброго? Ну да, конечно!.. Вот точно так же и меня однажды провели. А сколько хлопот было у меня потом с этими индюшатами! Ты не поверишь: они до того боятся воды, что их и не загонишь в канаву. Уж я и шипела, и крякала, и просто толкала их в воду, — не идут, да и только. Дай-ка я еще раз взгляну. Ну, так и есть! Индюшечье! Брось-ка его да ступай учи своих деток плавать!
— Нет, я, пожалуй, посижу, — сказала молодая утка. — Уж столько терпела, что можно еще немного потерпеть.
— Ну и сиди! — сказала старая утка и ушла. И вот наконец большое яйцо треснуло.
— Пип! Пип! — пропищал птенец и вывалился из скорлупы.
Но какой же он был большой и гадкий! Утка оглядела его со всех сторон и всплеснула крыльями.
— Ужасный урод! — сказала она. — И совсем не похож на других! Уж не индюшонок ли это в самом деле? Ну, да в воде-то он у меня побывает, хоть бы мне пришлось столкнуть его туда силой!
На другой день погода стояла чудесная, зеленый лопух был залит солнцем.
Утка со всей своей семьей отправилась к канаве. Бултых! — и она очутилась в воде.
— Кряк-кряк! За мной! Живо! — позвала она, и утята один за другим тоже бултыхнулись в воду.
Сначала вода покрыла их с головой, но они сейчас же вынырнули и отлично поплыли вперед. Лапки у них так и заработали, так и заработали. Даже гадкий серый утёнок не отставал от других.
— Какой же это индюшонок? — сказала утка. — Вон как славно гребет лапками! И как прямо держится! Нет, это мой собственный сын. Да он вовсе не так дурен, если хорошенько присмотреться к нему. Ну, .живо, живо за мной! Я сейчас введу вас в общество — мы отправимся на птичий двор. Только держитесь ко мне поближе, чтобы кто-нибудь не наступил на вас, да берегитесь кошек!
Скоро утка со всем своим выводком добралась до птичьего двора. Бог ты мой! Что тут был за шум! Два утиных семейства дрались из-за головки угря. И в конце концов эта головка досталась кошке.
— Вот так всегда и бывает в жизни! — сказала утка и облизнула язычком клюв — она и сама была не прочь отведать угриной головки. — Ну, ну, шевелите лапками! — скомандовала она, поворачиваясь к утятам. — Крякните и поклонитесь вон той старой утке! Она здесь знатнее всех. Она испанской породы и потому такая жирная. Видите, у нее на лапке красный лоскуток! До чего красиво! Это высшее отличие, какого только может удостоиться утка. Это значит, что ее не хотят потерять, — по этому лоскутку ее сразу узнают и люди и животные. Ну, живо! Да не держите лапки вместе! Благовоспитанный утенок должен выворачивать лапки наружу. Вот так! Смотрите. Теперь наклоните головки и скажите: “Кряк!”
Утята так и сделали.
Но другие утки оглядели их и громко заговорили:
— Ну вот, еще целая орава! Точно без них нас мало было! А один-то какой гадкий! Этого уж мы никак не потерпим!
И сейчас же одна утка подлетела и клюнула его в шею.
— Оставьте его! — сказала утка-мать. — Ведь он вам ничего не сделал!
— Положим, что так. Но какой-то он большой и несуразный! — прошипела злая утка. — Не мешает его немного проучить.
А знатная утка с красным лоскутком на лапке сказала:
— Славные у тебя детки! Все очень, очень милы, кроме одного, пожалуй… Бедняга не удался! Хорошо бы его переделать.
— Это никак невозможно, ваша милость! — ответила утка-мать. — Он некрасив — это правда, но у него доброе сердце. А плавает он не хуже, смею даже сказать — лучше других. Я думаю, со временем он выровняется и станет поменьше. Он слишком долго пролежал в яйце и потому немного перерос. — И она разгладила клювом перышки на его спине. — Кроме того, он селезень, а селезню красота не так уж нужна. Я думаю, он вырастет сильным и пробьет себе дорогу в жизнь.
— Остальные утята очень, очень милы! — сказала знатная утка. — Ну, будьте как дома, а если найдете угриную головку, можете принести ее мне.
И вот утята стали вести себя как дома. Только бедному утёнку, который вылупился позже других и был такой гадкий, никто не давал проходу. Его клевали, толкали и дразнили не только утки, но даже куры.
— Слишком велик! — говорили они.
А индийский петух, который родился со шпорами на ногах и потому воображал себя чуть не императором, надулся и, словно корабль на всех парусах, подлетел прямо к утёнку, поглядел на него и сердито залопотал; гребешок у него так и налился кровью. Бедный утёнок просто не знал, что ему делать, куда деваться. И надо же было ему уродиться таким гадким, что весь птичий двор смеется над ним!
Так прошел первый день, а потом стало еще хуже. Все гнали бедного утёнка, даже братья и сестры сердито говорили ему: “Хоть бы кошка утащила тебя, несносный урод!” А мать прибавляла: “Глаза б мои на тебя не глядели!” Утки щипали его, куры клевали, а девушка, которая давала птицам корм, отталкивала его ногою.
Наконец утёнок не выдержал. Он перебежал через двор и, распустив свои неуклюжие крылышки, кое-как перевалился через забор прямо в колючие кусты.
Маленькие птички, сидевшие на ветках, разом вспорхнули и разлетелись в разные стороны.
«Это оттого, что я такой гадкий», — подумал утёнок и, зажмурив глаза, бросился бежать, сам не зная куда. Он бежал до тех пор. пока не очутился в болоте, где жили дикие утки.
Тут он провел всю ночь. Бедный утёнок устал, и ему было очень грустно.
Утром дикие утки проснулись в своих гнездах и увидали нового товарища.
— Это что за птица? — спросили они. Утёнок вертелся и кланялся во все стороны, как умел.
— Ну и гадкий же ты! — сказали дикие утки. — Впрочем, нам до этого нет никакого дела, только бы ты не лез к нам в родню.
Бедняжка! Где уж ему было и думать об этом! Лишь бы ему позволили жить в камышах да пить болотную воду, — о большем он и не мечтал.
Так просидел он в болоте два дня. На третий день туда прилетели два диких гусака. Они совсем недавно научились летать и поэтому очень важничали.
— Слушай, дружище! — сказали они. — Ты такой чудной, что на тебя смотреть весело. Хочешь дружить с нами? Мы птицы вольные — куда хотим, туда и летим. Здесь поблизости есть еще болото, там живут премиленькие дикие гусыни-барышни. Они умеют говорить: «Рап! Рап!» Ты так забавен, что, чего доброго, будешь иметь у них большой успех.
Пиф! Паф! — раздалось вдруг над болотом, и оба гусака упали в камыши мертвыми, а вода покраснела от крови.
Пиф! Паф! — раздалось опять, и целая стая диких гусей поднялась над болотом. Выстрел гремел за выстрелом. Охотники окружили болото со всех сторон; некоторые из них забрались на деревья и вели стрельбу сверху. Голубой дым облаками окутывал вершины деревьев и стлался над водой. По болоту рыскали охотничьи собаки. Только и слышно было: шлёп-шлёп! И камыш раскачивался из стороны в сторону. Бедный утёнок от страха был ни жив ни мертв. Он хотел было спрятать голову под крылышко, как вдруг прямо перед ним выросла охотничья собака с высунутым языком и сверкающими злыми глазами. Она посмотрела на утёнка, оскалила острые зубы и — шлёп-шлёп! — побежала дальше.
«Кажется, пронесло, — подумал утёнок и перевел дух. — Видно, я такой гадкий, что даже собаке противно съесть меня!»
И он притаился в камышах. А над головою его то и дело свистела дробь, раздавались выстрелы.
Пальба стихла только к вечеру, но утёнок долго еще боялся пошевельнуться.
Прошло несколько часов. Наконец он осмелился встать, осторожно огляделся вокруг и пустился бежать дальше по полям и лугам.
Дул такой сильный встречный ветер, что утёнок еле-еле передвигал лапками.
К ночи он добрался до маленькой убогой избушки. Избушка до того обветшала, что готова была упасть, да не знала, на какой бок, потому и держалась.
Ветер так и подхватывал утёнка, — приходилось прижиматься к самой земле, чтобы не унесло.
К счастью, он заметил, что дверь избушки соскочила с одной петли и так перекосилась, что сквозь щель можно легко пробраться внутрь. И утёнок пробрался.
В избушке жила старуха со своей курицей и котом. Кота она звала Сыночком; он умел выгибать спину, мурлыкать и даже сыпать искрами, но для этого надо было погладить его против шерсти. У курицы были маленькие коротенькие ножки, и потому ее так и прозвали Коротконожкой. Она прилежно несла яйца, и старушка любила ее, как дочку.
Утром утёнка заметили. Кот начал мурлыкать, а курица кудахтать.
— Что там такое? — спросила старушка. Она поглядела кругом и увидела в углу утёнка, но сослепу приняла его за жирную утку, которая отбилась от дому.
— Вот так находка! — сказала старушка. — Теперь у меня будут утиные яйца, если только это не селезень. И она решила оставить бездомную птицу у себя. Но прошло недели три, а яиц всё не было. Настоящим хозяином в доме был кот, а хозяйкой — курица. Оба они всегда говорили: “Мы и весь свет!” Они считали самих себя половиной всего света, и притом лучшей половиной. Утёнку, правда, казалось, что на сей счет можно быть другого мнения. Но курица этого не допускала.
— Умеешь ты нести яйца? — спросила она утёнка.
— Так и держи язык на привязи! А кот спросил:
— Умеешь ты выгибать спину, сыпать искрами и мурлыкать?
— Так и не суйся со своим мнением, когда говорят умные люди!
И утёнок сидел в углу, нахохлившись.
Как-то раз дверь широко отворилась, и в комнату ворвались струя свежего воздуха и яркий солнечный луч. Утёнка так сильно потянуло на волю, так захотелось ему поплавать, что он не мог удержаться и сказал об этом курице.
— Ну, что еще выдумал? — напустилась на него курица. — Бездельничаешь, вот тебе в голову и лезет всякая чепуха! Неси-ка яйца или мурлычь, дурь-то и пройдет!
— Ах, плавать так приятно! — сказал утёнок. — Такое удовольствие нырнуть вниз головой в самую глубь!
— Вот так удовольствие! — сказала курица. — Ты совсем с ума сошел! Спроси у кота — он рассудительней всех, кого я знаю, — нравится ли ему плавать и нырять? О себе самой я уж не говорю. Спроси, наконец, у нашей госпожи старушки, умнее ее, уж наверное, никого нет на свете! Она тебе скажет, любит ли она нырять вниз головой в самую глубь!
— Вы меня не понимаете! — сказал утёнок.
— Если уж мы не понимаем, так кто тебя и поймет! Ты, видно, хочешь быть умнее кота и нашей госпожи, не говоря уже обо мне! Не дури и будь благодарен за все, что для тебя сделали! Тебя приютили, пригрели, ты попал в такое общество, в котором можешь кое-чему научиться. Но ты пустая голова, и разговаривать с тобой не стоит. Уж поверь мне! Я желаю тебе добра, потому и браню тебя. Так всегда поступают истинные друзья. Старайся же нести яйца или научись мурлыкать да сыпать искрами!
— Я думаю, мне лучше уйти отсюда куда глаза глядят! — сказал утёнок.
— Ну и ступай себе! — ответила курица.
И утёнок ушёл. Он жил на озере, плавал и нырял вниз головой, но все вокруг по-прежнему смеялись над ним и называли его гадким и безобразным.
А между тем настала осень. Листья на деревьях пожелтели и побурели. Они так и сыпались с ветвей, а ветер подхватывал их и кружил по воздуху. Стало очень холодно. Тяжелые тучи сеяли на землю то град, то снег. Даже ворон, сидя на изгороди, каркал от холода во все горло. Брр! Замерзнешь при одной мысли о такой стуже!
Плохо приходилось бедному утёнку.
Раз под вечер, когда солнышко еще сияло на небе, из-за леса поднялась целая стая чудесных, больших птиц. Таких красивых птиц утёнок никогда еще не видел — все белые как снег, с длинными гибкими шеями…
Это были лебеди.
Их крик был похож на звуки трубы. Они распростерли свои широкие, могучие крылья и полетели с холодных лугов в теплые края, за синие моря… Вот уж они поднялись высоко-высоко, а бедный утёнок всё смотрел им вслед, и какая-то непонятная тревога охватила его. Он завертелся в воде, как волчок, вытянул шею и тоже закричал, да так громко и странно, что сам испугался. Он не мог оторвать глаз от этих прекрасных птиц, а когда они совсем скрылись из виду, он нырнул на самое дно, потом выплыл опять и все-таки долго еще не мог опомниться. Утёнок не знал, как зовут этих птиц, не знал, куда они летят, но полюбил их. как не любил до сих пор никого на свете. Красоте их он не завидовал. Ему и в голову не приходило, что он может быть таким же красивым, как они.
Он был рад-радёхонек, если бы хоть утки не отталкивали его от себя. Бедный гадкий утёнок!
Зима настала холодная-прехолодная. Утёнок должен был плавать по озеру без отдыха, чтобы не дать воде замёрзнуть совсем, но с каждой ночью полынья, в которой он плавал, становилась все меньше и меньше. Мороз был такой, что даже лёд потрескивал. Утёнок без устали работал лапками. Под конец он совсем выбился из сил, растянулся и примёрз ко льду.
Рано утром мимо проходил крестьянин. Он увидел примерзшего ко льду утёнка, разбил лёд своим деревянным башмаком и отнес полумертвую птицу домой к жене.
Утёнка отогрели.
Дети задумали поиграть с ним, но утёнку показалось, что они хотят обидеть его. Он шарахнулся от страха в угол и попал прямо в подойник с молоком. Молоко потекло по полу. Хозяйка вскрикнула и всплеснула руками, а утёнок заметался по комнате, влетел в кадку с маслом, а оттуда в бочонок с мукой. Легко представить, на что он стал похож!
Хозяйка бранила утёнка и гонялась за ним с угольными щипцами, дети бегали, сшибая друг друга с ног, хохотали и визжали. Хорошо, что дверь была открыта, — утёнок выбежал, растопырив крылья, кинулся в кусты, прямо на свежевыпавший снег, и долго-долго лежал там почти без чувств.
Было бы слишком печально рассказывать про все беды и несчастья гадкого утёнка в эту суровую зиму.
Наконец солнышко опять пригрело землю своими теплыми лучами. Зазвенели жаворонки в полях. Вернулась весна!
Утёнок выбрался из камышей, где он прятался всю зиму, взмахнул крыльями и полетел. Крылья его теперь были куда крепче прежнего, они зашумели и подняли его над землей. Не успел он опомниться, как долетел уже до большого сада. Яблони стояли все в цвету, душистая сирень склоняла свои длинные зеленые ветви над извилистым каналом. Ах, как тут было хорошо, как пахло весною!
И вдруг из чащи тростника выплыли три чудных белых лебедя. Они плыли так легко и плавно, точно скользили по воде. Утёнок узнал этих прекрасных птиц, и его охватила какая-то непонятная грусть.
“Полечу к ним, к этим величавым птицам. Они, наверно, заклюют меня насмерть за то, что я, такой гадкий, осмелился приблизиться к ним. Но все равно! Лучше погибнуть от их ударов, чем сносить щипки уток и кур, пинки птичницы да терпеть холод и голод зимою!”
И он опустился на воду и поплыл навстречу прекрасным лебедям, а лебеди, завидев его, замахали крыльями и поплыли прямо к нему.
— Убейте меня! — сказал гадкий утёнок и низко опустил голову.
И вдруг в чистой, как зеркало, воде он увидел свое собственное отражение. Он был уже не гадким темно-серым утёнком, а красивым белым лебедем!
Теперь утёнок был даже рад, что перенес столько горя и бед. Он много вытерпел и поэтому мог лучше оценить свое счастье. А большие лебеди плавали вокруг и гладили его своими клювами.
В это время в сад прибежали дети. Они стали бросать лебедям кусочки хлеба и зерно, а самый младший из них закричал:
— Новый прилетел! Новый прилетел! И все остальные подхватили:
— Да, новый, новый!
Дети хлопали в ладоши и плясали от радости. Потом они побежали за отцом с матерью и опять стали бросать в воду кусочки хлеба и пирожного.
И дети и взрослые говорили:
— Новый лебедь лучше всех! Он такой красивый и молодой!
И старые лебеди склонили перед ним головы. А он совсем смутился и спрятал голову под крыло, сам не зная зачем. Он вспоминал то время, когда все смеялись над ним и гнали его. Но всё это было позади. Теперь люди говорят, что он самый прекрасный среди прекрасных лебедей. Сирень склоняет к нему в воду душистые ветки, а солнышко ласкает своими теплыми лучами… И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, а из груди вырвался ликующий крик:
— Нет, о таком счастье я и не мечтал, когда был еще гадким утёнком! Вот и сказке Гадкий утёнок конец, а кто слушал — молодец!
Гадкий утёнок
| Гадкий утёнок | |
| Den grimme Ælling | |
Иллюстрация Вильгельма Педерсена |
|
| Жанр: | |
|---|---|
| Язык оригинала: | |
| Публикация: | |
| Перевод: |
Анна Васильевна Ганзен |
| в Викитеке | |
Сюжет
Иллюстрация из нидерландского издания сказки 1893 года
В зарослях лопуха у одной старой усадьбы мама-утка вывела утят, но последний её птенец выглядел ужасно и не был похож на остальных. Обитатели птичьего двора сразу невзлюбили гадкого утёнка, из-за чего постоянно нападали на птенца. Мать, поначалу защищавшая сына, вскоре тоже охладела к нему. Не выдержав унижений, утёнок сбежал со двора к болоту, где, несмотря на свой вид, смог подружиться с дикими гусями . Но вскоре они были убиты охотниками. После этого утёнок сбежал с болота и после целого дня скитаний встретил избушку, где проживали старушка, кот и курица . Старушка оставила птенца у себя, в надежде что он будет нести яйца. Кот и курица, жившие в доме, стали насмехаться над утёнком, и когда ему вдруг захотелось плавать, он не нашёл у них понимания и ушёл жить на озеро. Однажды на озере гадкий утёнок увидел лебедей и полюбил их, как не любил до сих пор никого. Но подойти к ним он так и не решился, боясь, что будет так же отвергнут, как раньше.
С приходом зимы утёнок замёрз во льду, но вскоре проходивший мимо крестьянин подобрал его и отнёс домой. В новом жилище утёнок пробыл недолго: он испугался детей, захотевших поиграть с ним, и сбежал на улицу. Зиму он провёл в кустах у озера. Когда наступила весна, утёнок научился летать. Однажды, пролетая над озером, он увидел плавающих в нём лебедей. На этот раз он решил приблизиться к ним, даже если они решат заклевать его. Но опустившись на воду, утёнок случайно взглянул на своё отражение и увидел там такого же прекрасного молодого лебедя. Другие лебеди с радостью приняли его в свою стаю. Ещё совсем недавно гадкий утёнок и не мог даже мечтать о таком счастье…
Автобиография
Часто высказывается мнение, что сказка «Гадкий утёнок» является завуалированной автобиографией Ганса Христиана Андерсена .
Современники о внешности Андерсена:
Он был высок, худощав и крайне своеобразен по осанке и движениям. Руки и ноги его были несоразмерно длинны и тонки, кисти рук широки и плоски, а ступни ног таких огромных размеров, что ему, вероятно, никогда не приходилось беспокоиться, что кто-нибудь подменит его калоши. Нос его был так называемой римской формы, но тоже несоразмерно велик и как-то особенно выдавался вперед
По самим местам действия сказки также можно провести параллели с жизнью писателя: пустырь, заросший лопухами, где было утиное гнездо - это Оденсе , родной город писателя; птичий двор, где клевали и травили гадкого утенка - столица Дании, Копенгаген ; дом, где жила старушка с курицей и котом - одна знакомая Андерсену семья, в которой хотя и благожелательно принимали молодого писателя, но всячески наставляли и учили, как следует жить.
Культурный аспект
Нарицательное употребление
- Гадкий утёнок - метафора , описывающая неказистую девочку-подростка, а порой молодое некрасивое существо любого вида и пола.
Примечания
Ссылки
- Текст сказки «Гадкий утёнок» с аннотациями (англ.)
Wikimedia Foundation . 2010 .
Смотреть что такое "Гадкий утёнок" в других словарях:
Гадкий утенок и я The Ugly Duckling and Me! … Википедия
- (дат. Den Grimme filing) герой сказки Х.К.Андерсена «Гадкий утенок» (1843). Мытарства некрасивого «утенка», который на самом деле лебедь, обычно интерпретируют как метафору судьбы художника. Между тем сокровенный смысл этой философической сказки… … Литературные герои
Гадкий утёнок - кто. Разг. Шутл. О ребёнке, подростке, у которого неожиданно проявляются достоинства. Гадкий утёнок… Мудрость этой сказки мудрость самой жизни, которая превращает нескладную девочку подростка в прелестную девушку (П. Соловей. Два голоса). От… … Фразеологический словарь русского литературного языка
1. Разг. О человеке, несправедливо оценённом ниже своих достоинств, открывающихся неожиданно для окружающих. БМС 1998, 589; БТС, 191, 1405. 2. Жарг. мол. Шутл. Мужской половой орган. ЖЭСТ 1, 141. /i> Заглавие сказки Г. Х. Андерсена (1805 1875) … Большой словарь русских поговорок
гадкий утёнок - О некрасивом, нескладном ребёнке, подростке (чаще девочке), который может стать в будущем (или неожиданно ставшем) красивой девушкой (или молодым человеком); о ком л. невзрачном, незаметном и т.п., кто впоследствии неожиданно для всех… … Словарь многих выражений
- «Гадкий утёнок» может относиться к одному из следующих мультфильмов по одноименной сказке Андерсена: Гадкий утёнок (мультфильм, 1939) / Ugly Duckling мультфильм Уолта Диснея Гадкий утёнок (мультфильм, 1956) рисованый мультфильм производства СССР… … Википедия
Ганс Христиан Андерсен был абсолютно не восприимчив к грамоте. Молодому Андерсену редакторы, потрясённые количеством ошибок, возвращали рукописи, иногда не дочитав до конца. Один редактор даже написал на рукописи: «Человек, который так глумится над родным датским языком, не может быть писателем». Позже это обвинение печаталось и в газетных статьях. Его писания вызывали дикий смех у корректоров. По Копенгагену ходили слухи о потрясающе безграмотном авторе.
Возможно дислектик Андерсен никогда бы не стал великим писателем, если бы его мама, которая верила в его талант, в его необычные способности, не забрала бы его из обычной школы, где за безграмотность нещадно пороли (поэтому мальчик страшился ходить на уроки) и не отдала его в еврейскую школу, где физические наказания в отношении детей были запрещены. Если бы она это не сделала, то мир бы может не получил гениального сказочника, а в Дании было бы больше одним безграмотным сапожником.
Позднее великий писатель напишет сказку про гадкого утенка - птенца, который не был похож на остальных.
«И сейчас же одна утка подлетела и клюнула его в шею.
Оставьте его! - сказала утка-мать. - Ведь он вам ничего не сделал!
Положим, что так. Но какой-то он большой и несуразный! - прошипела злая утка. - Не мешает его немного проучить.
А знатная утка с красным лоскутком на лапке сказала:
Славные у тебя детки! Все очень, очень милы, кроме одного, пожалуй... Бедняга не удался! Хорошо бы его переделать.
Это никак невозможно, ваша милость! - ответила утка-мать. - Он некрасив - это правда, но у него доброе сердце. А плавает он не хуже, смею даже сказать - лучше других. Я думаю, со временем он выровняется и станет поменьше. Он слишком долго пролежал в яйце и потому немного перерос. - И она разгладила клювом перышки на его спине. - Кроме того, он селезень, а селезню красота не так уж нужна. Я думаю, он вырастет сильным и пробьет себе дорогу в жизнь.
Остальные утята очень, очень милы! - сказала знатная утка. - Ну, будьте как дома, а если найдете угриную головку, можете принести ее мне.
И вот утята стали вести себя как дома. Только бедному утенку, который вылупился позже других и был такой гадкий, никто не давал проходу. Его клевали, толкали и дразнили не только утки, но даже куры.
Слишком велик! - говорили они.
А индийский петух, который родился со шпорами на ногах и потому воображал себя чуть не императором, надулся и, словно корабль на всех парусах, подлетел прямо к утенку, поглядел на него и сердито залопотал; гребешок у него так и налился кровью. Бедный утенок просто не знал, что ему делать, куда деваться. И надо же было ему уродиться таким гадким, что весь птичий двор смеется над ним!
Так прошел первый день, а потом стало еще хуже. Все гнали бедного утенка, даже братья и сестры сердито говорили ему: “Хоть бы кошка утащила тебя, несносный урод!” А мать прибавляла: “Глаза б мои на тебя не глядели!” Утки щипали его, куры клевали, а девушка, которая давала птицам корм, отталкивала его ногою».
«Гадкий утёнок» является завуалированной автобиографией этого странного человека, который был своеобразен по осанке и движениям, несоразмерен в пропорциях тела, всю жизнь мучился от зубной боли и постоянно находился в нервном напряжение. Он был страшно мнителен по части своей наружности — ему казалось, что над ним смеются.
По самим местам действия сказки также можно провести параллели с жизнью писателя: пустырь, заросший лопухами, где было утиное гнездо — это Оденсе, родной город писателя; птичий двор, где клевали и травили гадкого утенка — столица Дании, Копенгаген; дом, где жила старушка с курицей и котом — одна знакомая Андерсену семья, в которой хотя и благожелательно принимали молодого писателя, но всячески наставляли и учили, как следует жить.
«Гадкий утенок» - это сказка о непохожести. Педагогическая метафора.
«Гадкий утенок» обычно не уверен в себе - в полном соответствии с персонажем сказки. «Гадкий утенок» изо всех сил старается понравиться птичьему двору, но терпит неудачу. В детстве он слишком тих и скромен, чтобы дружить с бойкими детьми, и этот комплекс недооценки себя остается с ним на всю жизнь.
Как никто другой, нуждаются он в словах любви, в одобрении, и тут раз - ушат холодной воды на голову: «Да ничего из тебя путного не получится, неумеха!». Это еще не самый жесткий вариант.
«И вдруг из чащи тростника выплыли три чудных белых лебедя. Они плыли так легко и плавно, точно скользили по воде. Утенок узнал этих прекрасных птиц, и его охватила какая-то непонятная грусть.
“Полечу к ним, к этим величавым птицам. Они, наверно, заклюют меня насмерть за то, что я, такой гадкий, осмелился приблизиться к ним. Но все равно! Лучше погибнуть от их ударов, чем сносить щипки уток и кур, пинки птичницы да терпеть холод и голод зимою!”
И он опустился на воду и поплыл навстречу прекрасным лебедям, а лебеди, завидев его, замахали крыльями и поплыли прямо к нему.
Убейте меня! - сказал гадкий утенок и низко опустил голову.
И вдруг в чистой, как зеркало, воде он увидел свое собственное отражение. Он был уже не гадким темно-серым утенком, а красивым белым лебедем!
Теперь утенок был даже рад, что перенес столько горя и бед. Он много вытерпел и поэтому мог лучше оценить свое счастье. А большие лебеди плавали вокруг и гладили его своими клювами.
В это время в сад прибежали дети. Они стали бросать лебедям кусочки хлеба и зерно, а самый младший из них закричал:
Новый прилетел! Новый прилетел! И все остальные подхватили:
Да, новый, новый!
Дети хлопали в ладоши и плясали от радости. Потом они побежали за отцом с матерью и опять стали бросать в воду кусочки хлеба и пирожного.
И дети и взрослые говорили:
Новый лебедь лучше всех! Он такой красивый и молодой!
И старые лебеди склонили перед ним головы. А он совсем смутился и спрятал голову под крыло, сам не зная зачем. Он вспоминал то время, когда все смеялись над ним и гнали его. Но всё это было позади. Теперь люди говорят, что он самый прекрасный среди прекрасных лебедей. Сирень склоняет к нему в воду душистые ветки, а солнышко ласкает своими теплыми лучами... И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, а из груди вырвался ликующий крик:
- Нет, о таком счастье я и не мечтал, когда был еще гадким утенком!»
Задача образования - помочь «гадкому утенку» превратится в прекрасного лебедя и найти свою стезю, свою лебединую стаю…
Хорошо было за городом! Стояло лето. На полях уже золотилась рожь, овес зеленел, сено было смётано в стога; по зеленому лугу расхаживал длинноногий аист и болтал по-египетски — этому языку он выучился у своей матери. За полями и лугами темнел большой лес, а в лесу прятались глубокие синие озера. Да, хорошо было за городом! Солнце освещало старую усадьбу, окруженную глубокими канавами с водой. Вся земля — от стен дома до самой воды — заросла лопухом, да таким высоким, что маленькие дети могли стоять под самыми крупными его листьями во весь рост.
В чаще лопуха было так же глухо и дико, как в густом лесу, и вот там-то сидела на яйцах утка. Сидела она уже давно, и ей это занятие порядком надоело. К тому же ее редко навещали, — другим уткам больше нравилось плавать по канавкам, чем сидеть в лопухе да крякать вместе с нею.
Наконец яичные скорлупки затрещали.
Утята зашевелились, застучали клювами и высунули головки.
— Пип, пип! — сказали они.
— Кряк, кряк! — ответила утка. — Поторапливайтесь!
Утята выкарабкались кое-как из скорлупы и стали озираться кругом, разглядывая зеленые листья лопуха. Мать не мешала им — зеленый цвет полезен для глаз.
— Ах, как велик мир! — сказали утята. Еще бы! Теперь им было куда просторнее, чем в скорлупе.
— Уж не думаете ли вы, что тут и весь мир? — сказала мать. — Какое там! Он тянется далеко-далеко, туда, за сад, за поле.. Но, по правде говоря, там я отроду не бывала!. Ну что, все уже выбрались? — Иона поднялась на ноги. — Ах нет, еще не все.. Самое большое яйцо целехонько! Да когда же этому будет конец! Я скоро совсем потеряю терпение.
И она уселась опять.
— Ну, как дела? — спросила старая утка, просунув голову в чащу лопуха.
— Да вот, с одним яйцом никак не могу справиться, — сказала молодая утка. — Сижу, сижу, а оно всё не лопается. Зато посмотри на тех малюток, что уже вылупились. Просто прелесть! Все, как один, — в отца! А он-то, негодный, даже не навестил меня ни разу!
— Постой, покажи-ка мне сперва то яйцо, которое не лопается, — сказала старая утка. — Уж не индюшечье ли оно, чего доброго? Ну да, конечно!. Вот точно так же и меня однажды провели. А сколько хлопот было у меня потом с этими индюшатами! Ты не поверишь: они до того боятся воды, что их и не загонишь в канаву. Уж я и шипела, и крякала, и просто толкала их в воду, — не идут, да и только. Дай-ка я еще раз взгляну. Ну, так и есть! Индюшечье! Брось-ка его да ступай учи своих деток плавать!
— Нет, я, пожалуй, посижу, — сказала молодая утка. — Уж столько терпела, что можно еще немного потерпеть.
— Ну и сиди! — сказала старая утка и ушла. И вот наконец большое яйцо треснуло.
— Пип! Пип! — пропищал птенец и вывалился из скорлупы.
Но какой же он был большой и гадкий! Утка оглядела его со всех сторон и всплеснула крыльями.
— Ужасный урод! — сказала она. — И совсем не похож на других! Уж не индюшонок ли это в самом деле? Ну, да в воде-то он у меня побывает, хоть бы мне пришлось столкнуть его туда силой!
На другой день погода стояла чудесная, зеленый лопух был залит солнцем.
Утка со всей своей семьей отправилась к канаве. Бултых! — и она очутилась в воде.
— Кряк-кряк! За мной! Живо! — позвала она, и утята один за другим тоже бултыхнулись в воду.
Сначала вода покрыла их с головой, но они сейчас же вынырнули и отлично поплыли вперед. Лапки у них так и заработали, так и заработали. Даже гадкий серый утёнок не отставал от других.
— Какой же это индюшонок? — сказала утка. — Вон как славно гребет лапками! И как прямо держится! Нет, это мой собственный сын. Да он вовсе не так дурен, если хорошенько присмотреться к нему. Ну, .живо, живо за мной! Я сейчас введу вас в общество — мы отправимся на птичий двор. Только держитесь ко мне поближе, чтобы кто-нибудь не наступил на вас, да берегитесь кошек!
Скоро утка со всем своим выводком добралась до птичьего двора. Бог ты мой! Что тут был за шум! Два утиных семейства дрались из-за головки угря. И в конце концов эта головка досталась кошке.
— Вот так всегда и бывает в жизни! — сказала утка и облизнула язычком клюв — она и сама была не прочь отведать угриной головки. — Ну, ну, шевелите лапками! — скомандовала она, поворачиваясь к утятам. — Крякните и поклонитесь вон той старой утке! Она здесь знатнее всех. Она испанской породы и потому такая жирная. Видите, у нее на лапке красный лоскуток! До чего красиво! Это высшее отличие, какого только может удостоиться утка. Это значит, что ее не хотят потерять, — по этому лоскутку ее сразу узнают и люди и животные. Ну, живо! Да не держите лапки вместе! Благовоспитанный утенок должен выворачивать лапки наружу. Вот так! Смотрите. Теперь наклоните головки и скажите: «Кряк!»
Утята так и сделали.
Но другие утки оглядели их и громко заговорили:
— Ну вот, еще целая орава! Точно без них нас мало было! А один-то какой гадкий! Этого уж мы никак не потерпим!
И сейчас же одна утка подлетела и клюнула его в шею.
— Оставьте его! — сказала утка-мать. — Ведь он вам ничего не сделал!
— Положим, что так. Но какой-то он большой и несуразный! — прошипела злая утка. — Не мешает его немного проучить.
А знатная утка с красным лоскутком на лапке сказала:
— Славные у тебя детки! Все очень, очень милы, кроме одного, пожалуй.. Бедняга не удался! Хорошо бы его переделать.
— Это никак невозможно, ваша милость! — ответила утка-мать. — Он некрасив — это правда, но у него доброе сердце. А плавает он не хуже, смею даже сказать — лучше других. Я думаю, со временем он выровняется и станет поменьше. Он слишком долго пролежал в яйце и потому немного перерос. — И она разгладила клювом перышки на его спине. — Кроме того, он селезень, а селезню красота не так уж нужна. Я думаю, он вырастет сильным и пробьет себе дорогу в жизнь.
— Остальные утята очень, очень милы! — сказала знатная утка. — Ну, будьте как дома, а если найдете угриную головку, можете принести ее мне.
И вот утята стали вести себя как дома. Только бедному утенку, который вылупился позже других и был такой гадкий, никто не давал проходу. Его клевали, толкали и дразнили не только утки, но даже куры.
— Слишком велик! — говорили они.
А индийский петух, который родился со шпорами на ногах и потому воображал себя чуть не императором, надулся и, словно корабль на всех парусах, подлетел прямо к утенку, поглядел на него и сердито залопотал; гребешок у него так и налился кровью. Бедный утенок просто не знал, что ему делать, куда деваться. И надо же было ему уродиться таким гадким, что весь птичий двор смеется над ним!
Так прошел первый день, а потом стало еще хуже. Все гнали бедного утенка, даже братья и сестры сердито говорили ему: «Хоть бы кошка утащила тебя, несносный урод!» А мать прибавляла: «Глаза б мои на тебя не глядели!» Утки щипали его, куры клевали, а девушка, которая давала птицам корм, отталкивала его ногою.
Наконец утенок не выдержал. Он перебежал через двор и, распустив свои неуклюжие крылышки, кое-как перевалился через забор прямо в колючие кусты.
Маленькие птички, сидевшие на ветках, разом вспорхнули и разлетелись в разные стороны.
«Это оттого, что я такой гадкий», — подумал утенок и, зажмурив глаза, бросился бежать, сам не зная куда. Он бежал до тех пор. пока не очутился в болоте, где жили дикие утки.
Тут он провел всю ночь. Бедный утенок устал, и ему было очень грустно.
Утром дикие утки проснулись в своих гнездах и увидали нового товарища.
— Это что за птица? — спросили они. Утенок вертелся и кланялся во все стороны, как умел.
— Ну и гадкий же ты! — сказали дикие утки. — Впрочем, нам до этого нет никакого дела, только бы ты не лез к нам в родню.
Бедняжка! Где уж ему было и думать об этом! Лишь бы ему позволили жить в камышах да пить болотную воду, — о большем он и не мечтал.
Так просидел он в болоте два дня. На третий день туда прилетели два диких гусака. Они совсем недавно научились летать и поэтому очень важничали.
— Слушай, дружище! — сказали они. — Ты такой чудной, что на тебя смотреть весело. Хочешь дружить с нами? Мы птицы вольные — куда хотим, туда и летим. Здесь поблизости есть еще болото, там живут премиленькие дикие гусыни-барышни. Они умеют говорить: «Рап! Рап!» Ты так забавен, что, чего доброго, будешь иметь у них большой успех.
Пиф! Паф! — раздалось вдруг над болотом, и оба гусака упали в камыши мертвыми, а вода покраснела от крови.
Пиф! Паф! — раздалось опять, и целая стая диких гусей поднялась над болотом. Выстрел гремел за выстрелом. Охотники окружили болото со всех сторон; некоторые из них забрались на деревья и вели стрельбу сверху. Голубой дым облаками окутывал вершины деревьев и стлался над водой. По болоту рыскали охотничьи собаки. Только и слышно было: шлёп-шлёп! И камыш раскачивался из стороны в сторону. Бедный утенок от страха был ни жив ни мертв. Он хотел было спрятать голову под крылышко, как вдруг прямо перед ним выросла охотничья собака с высунутым языком и сверкающими злыми глазами. Она посмотрела на утенка, оскалила острые зубы и — шлёп-шлёп! — побежала дальше.
«Кажется, пронесло, — подумал утенок и перевел дух. — Видно, я такой гадкий, что даже собаке противно съесть меня!»
И он притаился в камышах. А над головою его то и дело свистела дробь, раздавались выстрелы.
Пальба стихла только к вечеру, но утенок долго еще боялся пошевельнуться.
Прошло несколько часов. Наконец он осмелился встать, осторожно огляделся вокруг и пустился бежать дальше по полям и лугам.
Дул такой сильный встречный ветер, что утенок еле-еле передвигал лапками.
К ночи он добрался до маленькой убогой избушки. Избушка до того обветшала, что готова была упасть, да не знала, на какой бок, потому и держалась.
Ветер так и подхватывал утенка, — приходилось прижиматься к самой земле, чтобы не унесло.
К счастью, он заметил, что дверь избушки соскочила с одной петли и так перекосилась, что сквозь щель можно легко пробраться внутрь. И утенок пробрался.
В избушке жила старуха со своей курицей и котом. Кота она звала Сыночком; он умел выгибать спину, мурлыкать и даже сыпать искрами, но для этого надо было погладить его против шерсти. У курицы были маленькие коротенькие ножки, и потому ее так и прозвали Коротконожкой. Она прилежно несла яйца, и старушка любила ее, как дочку.
Утром утенка заметили. Кот начал мурлыкать, а курица кудахтать.
— Что там такое? — спросила старушка. Она поглядела кругом и увидела в углу утенка, но сослепу приняла его за жирную утку, которая отбилась от дому.
— Вот так находка! — сказала старушка. — Теперь у меня будут утиные яйца, если только это не селезень. И она решила оставить бездомную птицу у себя. Но прошло недели три, а яиц всё не было. Настоящим хозяином в доме был кот, а хозяйкой — курица. Оба они всегда говорили: «Мы и весь свет!» Они считали самих себя половиной всего света, и притом лучшей половиной. Утенку, правда, казалось, что на сей счет можно быть другого мнения. Но курица этого не допускала.
— Умеешь ты нести яйца? — спросила она утенка.
— Нет!
— Так и держи язык на привязи! А кот спросил:
— Умеешь ты выгибать спину, сыпать искрами и мурлыкать?
— Нет!
— Так и не суйся со своим мнением, когда говорят умные люди!
И утенок сидел в углу, нахохлившись.
Как-то раз дверь широко отворилась, и в комнату ворвались струя свежего воздуха и яркий солнечный луч. Утенка так сильно потянуло на волю, так захотелось ему поплавать, что он не мог удержаться и сказал об этом курице.
— Ну, что еще выдумал? — напустилась на него курица. — Бездельничаешь, вот тебе в голову и лезет всякая чепуха! Неси-ка яйца или мурлычь, дурь-то и пройдет!
— Ах, плавать так приятно! — сказал утенок. — Такое удовольствие нырнуть вниз головой в самую глубь!
— Вот так удовольствие! — сказала курица. — Ты совсем с ума сошел! Спроси у кота — он рассудительней всех, кого я знаю, — нравится ли ему плавать и нырять? О себе самой я уж не говорю. Спроси, наконец, у нашей госпожи старушки, умнее ее, уж наверное, никого нет на свете! Она тебе скажет, любит ли она нырять вниз головой в самую глубь!
— Вы меня не понимаете! — сказал утенок.
— Если уж мы не понимаем, так кто тебя и поймет! Ты, видно, хочешь быть умнее кота и нашей госпожи, не говоря уже обо мне! Не дури и будь благодарен за все, что для тебя сделали! Тебя приютили, пригрели, ты попал в такое общество, в котором можешь кое-чему научиться. Но ты пустая голова, и разговаривать с тобой не стоит. Уж поверь мне! Я желаю тебе добра, потому и браню тебя. Так всегда поступают истинные друзья. Старайся же нести яйца или научись мурлыкать да сыпать искрами!
— Я думаю, мне лучше уйти отсюда куда глаза глядят! — сказал утенок.
— Ну и ступай себе! — ответила курица.
И утенок ушел. Он жил на озере, плавал и нырял вниз головой, но все вокруг по-прежнему смеялись над ним и называли его гадким и безобразным.
А между тем настала осень. Листья на деревьях пожелтели и побурели. Они так и сыпались с ветвей, а ветер подхватывал их и кружил по воздуху. Стало очень холодно. Тяжелые тучи сеяли на землю то град, то снег. Даже ворон, сидя на изгороди, каркал от холода во все горло. Брр! Замерзнешь при одной мысли о такой стуже!
Плохо приходилось бедному утенку.
Раз под вечер, когда солнышко еще сияло на небе, из-за леса поднялась целая стая чудесных, больших птиц. Таких красивых птиц утенок никогда еще не видел — все белые как снег, с длинными гибкими шеями...
Это были лебеди.
Их крик был похож на звуки трубы. Они распростерли свои широкие, могучие крылья и полетели с холодных лугов в теплые края, за синие моря.. Вот уж они поднялись высоко-высоко, а бедный утенок всё смотрел им вслед, и какая-то непонятная тревога охватила его. Он завертелся в воде, как волчок, вытянул шею и тоже закричал, да так громко и странно, что сам испугался. Он не мог оторвать глаз от этих прекрасных птиц, а когда они совсем скрылись из виду, он нырнул на самое дно, потом выплыл опять и все-таки долго еще не мог опомниться. Утенок не знал, как зовут этих птиц, не знал, куда они летят, но полюбил их. как не любил до сих пор никого на свете. Красоте их он не завидовал. Ему и в голову не приходило, что он может быть таким же красивым, как они.
Он был рад-радехонек, если бы хоть утки не отталкивали его от себя. Бедный гадкий утенок!
Зима настала холодная-прехолодная. Утенок должен был плавать по озеру без отдыха, чтобы не дать воде замерзнуть совсем, но с каждой ночью полынья, в которой он плавал, становилась все меньше и меньше. Мороз был такой, что даже лед потрескивал. Утенок без устали работал лапками. Под конец он совсем выбился из сил, растянулся и примерз ко льду.
Рано утром мимо проходил крестьянин. Он увидел примерзшего ко льду утенка, разбил лед своим деревянным башмаком и отнес полумертвую птицу домой к жене.
Утенка отогрели.
Дети задумали поиграть с ним, но утенку показалось, что они хотят обидеть его. Он шарахнулся от страха в угол и попал прямо в подойник с молоком. Молоко потекло по полу. Хозяйка вскрикнула и всплеснула руками, а утенок заметался по комнате, влетел в кадку с маслом, а оттуда в бочонок с мукой. Легко представить, на что он стал похож!
Хозяйка бранила утенка и гонялась за ним с угольными щипцами, дети бегали, сшибая друг друга с ног, хохотали и визжали. Хорошо, что дверь была открыта, — утенок выбежал, растопырив крылья, кинулся в кусты, прямо на свежевыпавший снег, и долго-долго лежал там почти без чувств.
Было бы слишком печально рассказывать про все беды и несчастья гадкого утенка в эту суровую зиму.
Наконец солнышко опять пригрело землю своими теплыми лучами. Зазвенели жаворонки в полях. Вернулась весна!
Утенок выбрался из камышей, где он прятался всю зиму, взмахнул крыльями и полетел. Крылья его теперь были куда крепче прежнего, они зашумели и подняли его над землей. Не успел он опомниться, как долетел уже до большого сада. Яблони стояли все в цвету, душистая сирень склоняла свои длинные зеленые ветви над извилистым каналом. Ах, как тут было хорошо, как пахло весною!
И вдруг из чащи тростника выплыли три чудных белых лебедя. Они плыли так легко и плавно, точно скользили по воде. Утенок узнал этих прекрасных птиц, и его охватила какая-то непонятная грусть.
«Полечу к ним, к этим величавым птицам. Они, наверно, заклюют меня насмерть за то, что я, такой гадкий, осмелился приблизиться к ним. Но все равно! Лучше погибнуть от их ударов, чем сносить щипки уток и кур, пинки птичницы да терпеть холод и голод зимою!»
И он опустился на воду и поплыл навстречу прекрасным лебедям, а лебеди, завидев его, замахали крыльями и поплыли прямо к нему.
— Убейте меня! — сказал гадкий утенок и низко опустил голову.
И вдруг в чистой, как зеркало, воде он увидел свое собственное отражение. Он был уже не гадким темно-серым утенком, а красивым белым лебедем!
Теперь утенок был даже рад, что перенес столько горя и бед. Он много вытерпел и поэтому мог лучше оценить свое счастье. А большие лебеди плавали вокруг и гладили его своими клювами.
В это время в сад прибежали дети. Они стали бросать лебедям кусочки хлеба и зерно, а самый младший из них закричал:
— Новый прилетел! Новый прилетел! И все остальные подхватили:
— Да, новый, новый!
Дети хлопали в ладоши и плясали от радости. Потом они побежали за отцом с матерью и опять стали бросать в воду кусочки хлеба и пирожного.
И дети и взрослые говорили:
— Новый лебедь лучше всех! Он такой красивый и молодой!
И старые лебеди склонили перед ним головы. А он совсем смутился и спрятал голову под крыло, сам не зная зачем. Он вспоминал то время, когда все смеялись над ним и гнали его. Но всё это было позади. Теперь люди говорят, что он самый прекрасный среди прекрасных лебедей. Сирень склоняет к нему в воду душистые ветки, а солнышко ласкает своими теплыми лучами.. И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, а из груди вырвался ликующий крик:
— Нет, о таком счастье я и не мечтал, когда был еще гадким утенком!