Чем занималось 5 отделение кгб. Чем занимался Пятый главк? За что телохранителя могут уволить
История
3 июля 1967 года председатель КГБ СССР Ю. В. Андропов направил в ЦК КПСС записку о целесообразности создания в рамках КГБ самостоятельного управления, которое бы отвечало за борьбу с идеологическими диверсиями.
17 июля 1967 года Политбюро ЦК КПСС рассмотрело записку Ю. В. Андропова и приняло постановление № П 47/97 об образовании 5-го управления КГБ СССР.
25 июля 1967 года был издан приказ председателя КГБ СССР № 0096, согласно которому штат 5-го управления определялся в 201 должностное лицо.
11 августа 1989 года было издано постановление Совета министров СССР , согласно которому 5-е управление КГБ СССР было преобразовано в Управление по защите советского конституционного строя КГБ СССР.
Структура
Руководство
Начальники
- А. Ф. Кадашев (4 августа 1967 - 8 декабря 1968)
- Ф. Д. Бобков (23 мая 1969 - 18 января 1983)
- И. П. Абрамов (18 января 1983 - май 1989)
- Е. Ф. Иванов (май - сентябрь 1989)
- Ф. А. Щербак (? - ?)
Заместители начальника
- Н. М. Голушко (1983-1984)
Начальники 2-го отдела
- В. Ф. Лебедев (1983-1987)
Начальники 8-го отдела
- Е. Кубышкин (? - ?)
Известные сотрудники
Примечания
Ссылки
- О. М. Хлобустов «КГБ - шаги становления»
- «„Пятерка“ и пятерышники. - 45-летие 5 Управления КГБ» - передача Радио «Свобода» из цикла «Разница во времени», 14 июля 2012
Wikimedia Foundation . 2010 .
Смотреть что такое "Пятое управление КГБ СССР" в других словарях:
Запрос «КГБ» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения. Памятный знак ВЧК КГБ Комитет государственной безопасности СССР (КГБ) союзно республиканский орган государственного управления в сфере обеспечения государственной безопасности,… … Википедия
- (Комитет государственной безопасности) одно из названий партийно государственного органа, выполнявшего задачи по защите коммунистического режима советской России (СССР) от внутренних и внешних врагов. В этих целях КГБ обеспечивал внутреннюю… … Энциклопедия Кольера
У этого термина существуют и другие значения, см. Комитет государственной безопасности. Запрос «КГБ» перенаправляется сюда; см. также другие значения. Проверить нейтральность. На странице обсуждения должн … Википедия
Запрос «КГБ» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения. Памятный знак ВЧК КГБ Комитет государственной безопасности СССР (КГБ) союзно республиканский орган государственного управления в сфере обеспечения государственной безопасности,… … Википедия
Запрос «КГБ» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения. Памятный знак ВЧК КГБ Комитет государственной безопасности СССР (КГБ) союзно республиканский орган государственного управления в сфере обеспечения государственной безопасности,… … Википедия
Запрос «КГБ» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения. Памятный знак ВЧК КГБ Комитет государственной безопасности СССР (КГБ) союзно республиканский орган государственного управления в сфере обеспечения государственной безопасности,… … Википедия
Запрос «КГБ» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения. Памятный знак ВЧК КГБ Комитет государственной безопасности СССР (КГБ) союзно республиканский орган государственного управления в сфере обеспечения государственной безопасности,… … Википедия
Эмблема ГУСП … Википедия
Запрос «ГРУ» перенаправляется сюда; см. также другие значения. ГРУ Главное разведывательное управление Генерального штаба Вооружённых Сил Российской Федерации … Википедия
Книги
- Филипп Бобков и пятое Управление КГБ. След в истории , Макаревич Эдуард Федорович. Пятое Управление КГБ было создано в конце 60-х годов ХХ века как ответ на американский вызов - появление в ЦРУ подразделений, нацеленных на слом политической власти вСССР путем идеологической…
Андропов расширил сеть местных органов КГБ и образовал новые управления в центральном аппарате, чтобы надежнее охватить все стороны жизни страны. Но он сразу выделил главное, с его точки зрения, звено - контроль над духовным состоянием общества. Венгерский опыт подсказывал ему, что главная опасность социализму исходит от идеологической эрозии.
Через полтора месяца после прихода на Лубянку, 3 июля 1967 года, Андропов отправил записку в ЦК, в которой живописует действия подрывных сил, направленных «на создание антисоветских подпольных групп, разжигание националистических тенденций, оживление реакционной деятельностн церковников и сектантов».
Новый председатель КГБ сигнализировал о том, что под влиянием чуждой нам идеологии у некоторой части политически незрелых советских граждан, особенно из числа интеллигенции и молодежи, формируются настроении аполитичности и нигилизма, чем могут пользоваться не только заведомо антисоветские элементы, но также поэтические болтуны и демагоги, толкая таких людей на политически вредные действия».
Андропов предложил создать в центре и на местах подразделения, которые сосредоточились бы на борьбе с идеологическими диверсиями.
17 июля 1967 года политбюро предложение Андропова поддержало: «Создать в Комитете госбезопасности при Совете Министров СССР самостоятельное (пятое) Управление по организации контрразведывательной работы по борьбе с идеологическими диверсиями противника. В КГБ республик, УКГБ по краям и областям иметь соответственно пятые Управления-отделы-отделения...»
Первым начальником управления, чтобы порадовать ЦК КПСС и подчеркнуть идеологический характер новой сгруктуры, взяли партийного работника. На Старой плошади рекомендовали на эту роль секретаря Ставропольского крайкома КПСС по пропаганде Александра Федоровича Кадашева.
Кадашев весной 1941 года закончил Тульский механический институт. В армию его не мобилизовали, потому чго он работал мастером на военном заводе N° 172, эвакуированном в Пермь. С завода его взяли в Пермский горком партии инструктором промышленного отдела. Через год послали учиться в Высшую партийную школу, оттуда пригласили на работу в отдел пропаганды и агитации ЦК ИКП(б).
Александр Кадашев хотел учиться, в 1952 году поступил и Академию общественных наук, где защитил кандидатскую диссертацию, после чего на пять лет отправился в Архангельск секретарем обкома. В 1960 году его перевели в более крупный Ставропольский крайком, но поставили на меньшую должность - заведующего отделом. Впрочем, через два года он стал секретарем крайкома и просидел в этом кресле пять лет. Самый известный ставрополец, Михаил Горбачев, заведовал в крайкоме отделом. Его избрали секретарем крайкома уже после того, как Кадашева перевели в КГБ. Назначением в комитет Александр Федорович был недоволен, но подчинился партийной дисциплине.
Первым заместителем к Кадашеву поставили кадрового чекиста генерал-майора Филиппа Денисовича Бобкова, Он рассказывал, как поздно вечером его пригласили в кабинет председателя КГБ и Андропов предложил ему перейти в новое управление по борьбе с идеологической диверсией. Бобков уже шесть лет занимал должность заместителя начальника второго главного управления и тоже остался недоволен назначением. Видимо, считал это понижением и не предполагал, что переход в пятое управление открывает ему дорогу к большой карьере.
В своей мемуарной книге Бобков пишет, что скептически встретил идею Андропова: не станет ли новое управление аналогом секретно-политического отдела НКВД, который занимался политической оппозицией.
Нет, новое управление должно отвечать задачам сегодняшнего дня, - возразил Андропов. - Сейчас идет мощная психологическая атака на нас, это самая настоящая идеологическая война, решается вопрос: кто кого. Мы обязаны знать планы и методы работы идеологических противников. Мне представляется, что главной задачей создаваемого управления является глубокий политический анализ ситуации и по возможности наиболее точный прогноз.
Трудно ставить под сомнение разговор, при котором сам не присутствовал, но предостережение Филиппа Денисовича относительно повторения опыта НКВД выглядит наивно. Борьба против «антисоветских элементов», как эта линия именовалась в практике госбезопасности, не прекращалась никогда. Соответствующее подразделение называлось отделом или управлением, меняло порядковый номер, но сохранялось и во время хрущевской оттепели. На этом направлении и вырос оперативный работник Бобков.
В феврале 1960 года тогдашний председатель КГБ Александр Николаевич Шелепин, следуя линии Хрущева, упразднил четвертое управление, которое занималось борьбой с антисоветскими элементами и ведало интеллигенцией, как самостоятельную структуру. Шелепин считал, что следить за писателями, художниками, актерами - не главная задача КГБ, и незачем держать для этого целое управление. Он передал слегка сокращенный аппарат и эти обязанности второму главному управлению.
Тот же Бобков, который служил в четвертом управлении, возглавил отдел во втором главке, а потом получил повышение и стал заместителем начальника всей контрразведки, но по-прежнему ведал работой среди интеллигенции. Так что Филипп Денисович не мог не понимать, что Андропов просто желает придать работе среди интеллигенции новый масштаб и размах. Другое дело, что Бобков, видимо, рассчитывал сам возглавить управление. Но Юрий Владимирович, надо понимать, пояснил ему: для ЦК важно, чтобы идеологическое управление возглавил партийный работник.
Бобков не прогадал. Кадашев не прижился в системе тсбезопасности и через год с небольшим сам попросил подыскать ему другое место. На партийную работу его не пернули; как кандидата наук отправили в Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС заведовать отделом партийного строительства. Когда он стал болеть, то написал заявление с просьбой перевести его с номенклатурной должности завотделом (ему полагались соответствующие материальные блага) просто в научные сотрудники. Это единственный случай в истории института. Люди, его знавшие, говорили, что Александр Федорович человек исключительно порядочный и честный.
С мая 1969 года пятое управление возглавил Филипп Денисович Бобков. Он проработает в управлении много лет и со временем станет генералом армии и первым заместителем председателя КГБ.
Георгий Арбатов пишет, что Андропов был доволен своей идеей, с радостью говорил:
Работу с интеллигенцией я вывел из контрразведки. Нельзя же относиться к писателям и ученым как к потенциальным шпионам. Теперь все будет иначе, делами интеллигенции займутся иные люди, и упор будет делаться прежде всего на профилактику, на предотвращение нежелательных явлений.
Юрий Владимирович обладал замечательным умением приспосабливаться к собеседнику. Он так ловко вел беседу, что разные люди, часто с противоположными политическими взглядами, искренне считали председателя КГБ своим единомышленником.
Очень хорошо помню рассказ своего отца после встречи с Андроповым. Решив конкретный вопрос, Юрий Владимирович завел разговор на общие темы. Отец мой, человек очень откровенный и открытый, заговорил о том, что нужны перемены. Почему бы на выборах выдвигать не одного кандидата в депутаты (это же чистой воды профанация!), а как минимум двоих? Как раз готовились очередные выборы в Верховный Совет...
Андропов слушал его очень внимательно и, услышав эти слова, переспросил:
Значит, вы тоже так считаете?
Отец ушел от Андропова воодушевленный и уверенный в том, что нашел в лице Юрия Владимировича единомышленника. Потом выяснилось, что председатель КГБ считал любые политические реформы смертельно опасными для социалистического общества...
Нечего удивляться, что пятое управление КГБ приняло на себя функции политической полиции. Вот одна из первых акций новой структуры - записка в ЦК КПСС от 30 августа 1967 года:
«Комитет госбезопасности при Совете Министров СССР располагает данными, что доктор философских наук, завкафедрой философского факультета МГУ Зиновьев Александр Александрович, 1922 года рождения, в период 1957-1958 годов принимал участие в сборищах молодых специалистов-философов, на которых он выступал с отрицательными взглядами по отдельным вопросам теории марксизма-ленинизма.
В сентябре 1960 года в Москве в качестве автотуриста находился профессор Колумбийского университета Кляйн, который привез и вручил Зиновьеву письмо от американца Коми Дэвида. Кляйн и Коми известны органам госбезопасности как лица, принимавшие непосредственное участие в обработке и вербовке советских граждан для работы на американскую разведку.
Анализ письма, добытого оперативным путем, показывает, что в нем затронуты вопросы, выходящие за рамки переписки научного характера. В частности, автор письма интересовался состоянием в СССР логики как науки, выменял отношение Зиновьева к теории марксизма-лени низ-мв, просил установить работающих в советских научных учреждениях отдельных ученых и сообщить, над чем они работают.
Ответ на письмо, переданный Зиновьевым Кляни, был обнаружен в специально оборудованном тайнике в машине американца. С 1960 по 1965 год Зиновьев имел переписку с Кляйн и Коми, систематически посылал им советские издания по философской литературе.
В прошлом Зиновьев злоупотреблял спиртными напитками, на почве чего в его семье возникали ссоры. В настоящее время с женой Зиновьев находится в разводе».
Это совершенно жалкий донос, достойный пера коллеги-завистника, а не огромного учреждения, каким был комитет госбезопасности. Но таков был реальный уровень работы пятого управления. Причем документ свидетельствует о масштабах слежки и агентурного аппарата, потому что философу Зиновьеву припоминались высказывания десятилетней давности. Становилось очевидным, что каждый контакт советского человека с иностранцем фиксировался и рассматривался как преступный...
Даже в ЦК, где пришлось заниматься этим доносом, сочли бумагу неважной. Отдел науки и учебных заведений ЦК 6 октября 1967 года доложил:
«Зиновьев приглашался в Отдел науки и учебных заведений ЦК КПСС. В беседе и в объяснительной записке Зиновьев в основном подтвердил факты, указанные в информации Комитета госбезопасности, но рассматривал свою связь с Кляйн и Коми как с учеными.
Учитывая, что непосредственная связь Зиновьева с американцами Кляйн и Коми не поддерживается с 1965 года, считали бы возможным ограничиться проведенной беседой с Зиновьевым в Отделе науки и учебных заведений ЦК КПСС».
Александр Зиновьев был старшим научным сотрудником в Институте философии АН и заведовал кафедрой логики в университете. Действия чекистов сыграли свою роль в том, что философ окончательно разошелся с существующей системой. В 1976 году за границей появилась его самая известная книга «Зияющие высоты» - резкая по тону сатира на советскую систему. В 1978 году он эмигрировал. После перестройки вернулся, его много издавали, книги Зиновьева пользовались большим успехом...
Юрий Владимирович Андропов никогда не работал на производстве, ничего не создавал собственными руками. Ни экономики, ни реальной жизни не знал. Уверенно чувствовал себя только в сфере идеологии. Поэтому занимался интеллигенцией, художественной и научной, пытался влиять на ситуацию в литературе и искусстве.
«Это подтверждает мою старую мысль о нереальности реальной жизни и всевластии литературы, которая вовсе не воспроизводит, не отражает, а творит действительность, - пометил в дневнике писатель Юрий Нагибин. - Иной действительности, кроме литературной, нет. Вот почему наше руководство стремится исправить литературу, а не жизнь. Важно, чтоб в литературе все выглядело хорошо, а как было на самом деле, никого не интересует».
14 ноября 1967 года Андропов отправил в ЦК записку о настроениях среди интеллигенции, которую тоже иначе чем доносом не назовешь:
«По поступившим в Комитет государственной безопасности данным, группой ученых и представителей творческой интеллигенции в количестве свыше 100 человек подписан документ, в котором преднамеренно искажается политика нашей партии и государства в области печати, ставится вопрос об отмене цензуры и упразднении Главли-та, провозглашается по существу ничем не ограниченное право любого лица, группы лиц издавать любые печатные издания, осуществлять постановку спектаклей, производство и демонстрацию кинофильмов, устраивать выставки и концерты, осуществлять радио- и телепередачи.
В числе подписавших академики Леонтович, Сахаров, Капица, Кнунянц, писатели Костерин, Каверин, Копелев, композиторы Пейко, Леденев, Каретников, художники Биргер, Жилинский и другие. Указанный документ адресован Президиуму Верховного Совета СССР. Копия документа, добытая принятыми нами мерами, направляется в порядке информации.
Комитетом принимаются дополнительные меры для пресечения деятельности организаторов указанного документа».
Как ловко набивали себе цену чекисты! Подписавшие этот документ его нисколько не скрывали, напротив, законопослушно передали в Президиум Верховного Совета. Никакой нужды добывать этот документ чекистскими методами не было. И вообще зачем «пресекать» деятельность уважаемых людей, многие из которых сделали для родины много больше, чем все преследовавшие их службы? Они не предлагали ничего, что выходило бы за рамки конституции.
Обращение это никак нельзя было поднести под определение «идеологическая диверсия». Так что, строго говоря, КГБ вышел за пределы своей компетенции. Но именно ним и хотел заниматься Андропов: выжигать всякое инакомыслие, тем более если оно высказывается публично. При Андропове начался расцвет политической полиции. Создание отдельного управления, как следовало ожиладать увеличило число дел против интеллигенции. То, что дни второго главка было третьестепенной задачей, для пятого управления стало главным. Чекисты, освобожденные от необходимости искать шпионов, которых на такой большой комитет все равно не хватало, рьяно взялись за интеллигенцию.
В пятом управлении образовали шесть отделов (см. справочник А. Кокурина и Н. Петрова «Лубянка. Органы ВЧК- ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917-199U):
первый отдел - контрразведывательное обеспечение каналов культурного обмена, работа по линии творческих союзов, научно-исследовательских институтов, учреждений культуры;
второй отдел - контрразведывательные операции - совместно с разведкой - против центров идеологических диверсий империалистических государств, пресечение деятельности Народно-трудового союза;
третий отдел - контрразведывательное обеспечение студенческого обмена, пресечение враждебной деятельности среди студенческой молодежи и преподавателей;
четвертый отдел - контрразведывательная работа в среде религиозных, сионистских и сектантских элементов, противодействие зарубежным религиозным центрам;
пятый отдел - кураторский, он оказывал помощь территориальным органам в предотвращении массовых антиобщественных проявлений. Кроме того - розыск авторов антисоветских документов;
шестой отдел - анализ идеологических диверсий противника, планирование и информационная работа.
После покушения на Брежнева в 1969 году образовали седьмой отдел с задачей «выявлять и проявлять лиц, вынп шивающих намерение применить взрывчатые вещества и взрывные устройства в антисоветских целях», иначе говоря, борьба против тех, кто замыслил покушение на жизнь руководителей партии и государства.
Летом 1973 года появился восьмой отдел, которому передали задачу «выявления и пресечения акций идеологической диверсии подрывных сионистских центров». Этот отдел начальник управления курировал лично.
На следующий год создали сразу еще два отдела.
Девятому поручили «ведение наиболее важных разработок на лиц, подозреваемых в организованной антисоветской деятельности». Это выделился в самостоятельную структуру отдел, который занимался наиболее заметными диссидентами, такими как Солженицын, Сахаров.
Десятый отдел должен был помочь второму отделу вести борьбу «против центров идеологической диверсии империалистических государств и зарубежных антисоветских организаций».
Летом 1977 года появился одиннадцатый отдел, которому вменялось в обязанность проведение «оперативно-чекистских мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр» 1980 года в Москве. После Олимпиады отдел остался - ведал спортом и медициной.
Небольшой группе на правах двенадцатого отдела поручили налаживать контакты с коллегами из социалистических стран.
В феврале 1982 года образовали два дополнительных подразделения.
Тринадцатый отдел ведал неформальными молодежными движениями - панками, хиппи и первыми отечественными фашистами. Четырнадцатый - журналистами. В ноябре 1983 года появился пятнадцатый отдел, который занимался спортивным обществом «Динамо», по традиции принадлежавшим чекистскому ведомству.
О работе пятого управления мне подробно рассказывал подполковник Александр Николаевич Кичихин, который работал в ведомстве Бобкова с 1977 года. Подполковник пил с политическим темпераментом. По службе в комитете он занимался советскими немцами, которых в годы войны выселили из родных мест. В перестроечные годы Александр Кичихин поддерживал требования немцев восстановить ликвидированную в сорок первом автономную республику немцев Поволжья, выступал на митингах.
Сколько человек у вас работало? - спросил я Кичихина.
Когда я пришел, около двухсот. Это было самое маленькое управление в центральном аппарате КГБ. Другие состояли из многих тысяч. Накануне московской Олимпиады в 1980 году наше управление разрослось человек до шестисот. Все отделы были увеличены. Если до Олимпиады, например, существовало маленькое подразделение, занимавшееся спортом и спортсменами, то во время Олимпиады на этом направлении сосредоточили около пятисот сотрудников.
(КГБ и Олимпиада - это отдельная тема. В дни проведения Олимпиады московское управление КГБ усилили - в его оперативное подчинение перешли две тысячи работников центрального аппарата, девятьсот чекистов со всей страны да еще четыреста с лишним курсантов и преподавателей Орловского училища связи.
Для проведения массовых мероприятий Московское УКГБ получило два специально оборудованных штабных автобуса и автомашины со всеми видами связи. После Олимпиады многим офицерам вручили ордена. Начальник столичного управления КГБ генерал Алидин получил орден Красного Знамени - как за боевую операцию - и значок лауреата Государственной премии СССР.)
Кто работал в пятом управлении? Выделялись ли они чем-то в аппарате КГБ?
От всех остальных управлений мы отличались тем, что у нас было очень мало «золотой молодежи», людей со связями, чьих-то сынков.
Ваше управление считалось непрестижным?
Ребята со связями оседали в первом главке, в разведке, потому что это был самый верный путь поехать за границу. Но мы свое управление считали более значимым, чем другие.
Пятое управление ЛУЧШЕ всех в комитете знало, что происходит в обществе. Разведка занималась иностранными делами. Контрразведка по большей части тоже была нацелена на иностранцев. И только мы делали всю черновую работу и изучали настроения и процессы в обществе. Мы видели жизнь не из окна персонального автомобиля, изучали ее не по газетам. Мы верили, что наш анализ процессов в обществе необходим руководству страны, поможет нашим лидерам принять правильные решения, что-то исправить.
Вы действительно в это верили?
Нам твердили это на каждом совещании. Ведь внутри комитета велась постоянная психологическая обработка сотрудников. Сверху вниз и снизу вверх. То есть мы промывали мозги друг другу. Филипп Денисович Бобков руководил пятым управлением пятнадцать лет и, когда его назначили заместителем председателя КГБ, продолжал нас курировать. Бобков, принимая на работу, сам беседовал с каждым новичком.
Генерал Бобков считается ответственным за всю кампанию борьбы с инакомыслием.
Если бы не Бобков, эта борьба велась бы методами тридцать седьмого года. Указания, которые поступали из ЦК КПСС и которые он обязан был выполнять, Бобков все же трансформировал в приказы не уничтожать, а переубеждать, Филипп Денисович, с моей точки зрения, высококомпетентный человек. Но он не мог выйти за рамки системы, определявшейся приказами начальства, с одной стороны, и информацией снизу - с другой. Поскольку я в управлении десять лет за ни мался репрессированными народами, могу привести такой пример. Мы с 1969 года писали в ЦК КПСС докладные записки о том, что необходимо восстановить автономию немцев Поволжья.
А что изменилось с его уходом?
Когда Бобкова повысили в зампреды, в управлении появилось много блатных. Рассаживались они исключительно в выездных отделах. Таким, естественно, был отдел по работе с творческой интеллигенцией, потому что с писателями, художниками, музыкантами, как и со спортсменами, можно было ездить за границу. Умелые там подобрались ребята. Они забирали у «проштрафившихся» художников альбомы, буклеты и раздавали нужным людям. Отдел, занимавшийся молодежью, пристраивал нужных детей в университет. Каждый июль в отделе составляли соответствующий списочек...
Работники управления реально представляли себе ситуацию в стране?
Мы обладали достоверной информацией о происходящем. Но, отправляя справки и докладные в ЦК, в Совет министров, мы должны были придавать им форму, соответствующую линии партии. Например, крымские татары активно теребили высший эшелон власти, и мы получили указание «не допускать экстремистские выступления» - то есть террористические акты, дезорганизацию работы транспорта и экономики, забастовки. Все это мы делали. Но мы поняли, что движение крымских татар не утихнет, пока их вопрос не решится. Отправляя в ЦК справку, мы, конечно, писали об экстремистах, но одновременно предлагали пути политического решения. На Старой площади наши бумаги читали, но решать ничего не хотели. А мы получали в устной, естественно, форме указания сажать.
Но как же компетентный и хорошо, по вашим слонам, знающий реальную жизнь сотрудник комитета мог заниматься удушением отечественной интеллигенции?
Представьте себя на месте любого сотрудника управления. Если вы не считаете опасным то, что считает опасным начальство, вас просто уберут. Многие сотрудники подстраивались под мнение начальства, докладывали то, что от них хотели услышать. Если генерал считает, что писатель N нехорош, как я могу сказать, что он хорош?
Материалы о деятельности пятого управления, преданные гласности после преобразования КГБ, рисуют картину массового проникновения агентуры КГБ во все творческие союзы, театры, в кино. Это действительно так?
Некоторые люди из этой среды шли на сотрудничество с нами и пытались использовать комитет для того, чтобы донести до руководства страны нечто очень важное и как-то улучшить нашу жизнь. Другие надеялись продвинуться в жизни или получить какие-то материальные блага. Мы помогали издать книгу, поехать за границу, получить квартиру, поставить телефон.
Вы платили большие деньги своим агентам?
В нашем управлении платная агентура была большой редкостью. Наш контингент нуждался не в деньгах. Ну, женщинам-агентам к Восьмому марта цветы дарили...
Чем действительно занималось пятое управление? Оно не только следило за настроениями интеллигенции, окружив заметных людей своими информаторами, но и пыталось влиять на процессы в творческой среде.
«В Комитет госбезопасности поступили материалы о настроениях поэта А. Твардовского. В частной беседе он заявил:
«Стыдно должно быть тем, кто сегодня пытается обелить Сталина, ибо в душе они не знают, что творят. Да, ведают, что творят, но оправдывают себя высокими политическими соображениями: этого требует политическая обстановка, государственные соображения!.. А от усердия они и сами начинают верить в свои писания. Вот увидите, в конце года в «Литературной газете» появится обзор о «Новом мире»: какой содержательный и интересный теперь журнал! И думаете, не найдутся читатели, которые поверят? Найдутся. И подписка вырастет. Рядовой, как любят говорить, читатель, он верит печатному слову. Прочтет десять статей насчет того, что у нас нет цензуры, а на одиннадцатой поверит...»
Сообщается в порядке информации.
Председатель Комитета госбезопасности
Ю. Андропов»
Что такого особенного сказал Александр Твардовский, автор «Теркина», любимый страной, подлинно народный поэт, чтобы его слова записывали чекисты и докладывали в ЦК? Ничего, но он в опале, вынужден оставить свое любимое детище - журнал «Новый мир» и включен в число тех, за кем следят.
20 февраля 1972 года, накануне приезда в Москву известного немецкого писателя Генриха Белля, Андропов отправил в ЦК записку с рекомендацией «поручить секретариату Союза писателей СССР провести с Беллем беседу, в процессе которой рассказать ему о распространяемых Солженицыным слухах...»
С какой стати КГБ дает указания Союзу писателей? Фактически чекисты берут на себя роль ЦК. Но даже в партийном аппарате никто не смеет возразить.
Следили за классиком русской литературы Леонидом Максимовичем Леоновым. Он придерживался вполне ортодоксальных взглядов. Чем же он привлек внимание чекистов?
«Среди окружения видного писателя Л. Леонова стало известно, что в настоящее время он работает над рукописью автобиографического характера, охватывающей событии периода коллективизации, голода 1933 года, которая якобы не предназначена для публикации.
Одна из глав рукописи называется “Обед у Горького”, где описывается встреча М. Горького с И.В. Сталиным и К. Е. Ворошиловым, на которой присутствовал и автор произведения. Характеризуя участников встречи в основном положительно, Леонов отмечает вместе с тем проявлявшиеся у И.В. Сталина элементы подозрительности, а К.Е. Ворошилова изображает несколько ограниченным человеком.
Иначе говоря, само намерение Леонова написать книгу о Сталине и других давно умерших советских вождях само по себе вызывало подозрение и желание помешать писателю.
После смерти «народного академика» Трофима Денисовича Лысенко сотрудники КГБ прибыли в его дом, обшарили архивы и допросили родственников.
«Была обнаружена его переписка с ЦК КПСС, МК КПСС, Советом Министров СССР и Академией наук СССР по вопросам научной деятельности и сложившейся вокруг него обстановки.
Кроме того, в процесе беседы с сыновьями Лысенко Т.Д. было установлено, что они, их мать и сестра хранят по одному экземпляру фотокопии доклада «О положении в советской биологической науке» с поправками И.В. Сталина, с которым академик выступал в августе 1948 года на сессии Всесоюзной академии ссльхознаук им. В.И. Ленина.
Один из этих экземпляров фотокопии доклада родственники академика Лысенко Т.Д. передать отказались, хранят их в качестве семейной реликвии и заверили, что они никому не передадут и не допустят использование их в негативных целях...
В связи с тем, что в случае попадания на Запад указанные документы могут быть использованы в невыгодном для СССР плане, они были взяты в КГБ при СМ СССР и направляются в ЦК КПСС».
Печально знаменитый доклад Трофима Лысенко никак не мог быть секретным документом. В свое время он широко печатался в советской прессе. Появление этого доклада знаменовало начало разгрома генетики в нашей стране, что самым бедственным образом сказалось на сельском хозяйстве... Чекисты незаконно изъяли «семейные реликвии» только для того, чтобы скрыть, что лысенковский доклад читал и правил сам Сталин. Иначе говоря, в 1976 году КГБ прочно стоял на страже репутации Сталина.
Не с этой ли целью 24 февраля 1977 года секретариат ЦК КПСС принял постановление об усилении контроля за подготовкой и публикацией мемуаров?
Постановление приняли после письма Андропова в ЦК, в котором говорилось, что «спецслужбы и пропагандистские центры США активизировались в отношении тех лиц, которые работали на важных государственных и партийных постах с тем, чтобы во враждебных нашей стране целях завладеть их архивами, дневниками и воспоминаниями».
Подготовленные пятым управлением материалы - это прямые доносы на мастеров литературы и искусства, которые «подрывают авторитет власти». Поносились спектакли Театра на Таганке, Театра имени Ленинского комсомола - за «двусмысленность», за попытки в «аллегорической форме высмеять советскую действительность». КГБ раздражало даже то, что «моральная неустойчивость отдельных людей стала весьма желательной темой некоторых работников кино и театров».
Вот отрывки из служебных записок комитета госбезопасности:
Вызывает серьезные возражения разноречивое изображение на экране и в театре образа В.И. Ленина. В фильме “На одной планете”, где роль Ленина исполняет артист Смоктуновский, Ленин выглядит весьма необычно: здесь нет ленина-революционера, есть усталый интеллигент...»
Трудно найти оправдание тому, что мы терпим по сути дела политически вредную линию журнала «Новый мир»... Критика журнала «Юность», по существу, никем не учитывается, и никто не делает из этого необходимых выводов. Журнал из номера в номер продолжает публиковать сомнительную продукцию...»
Разве комитету госбезопасности было поручено давать оценки театрам и литературным журналам? Но КГБ именно так понимал свою роль: шпионов было немного и содержать ради них такой огромный аппарат было бы нелепо. Андропов и пятое управление считали, что главная угроза для партийного аппарата и всей социалистической системы исходила от свободного слова.
7 февраля 1969 года Юрий Владимирович доложил в ЦК и распространении «внецензурной литературы», получившей название «самиздат»: «В последние годы среди интеллигенции и молодежи распространяются идеологически вредные материалы в виде сочинений по политическим, экономическим и философским вопросам, литературных произведений, коллективных писем в партийные и правительственные инстанции, в органы суда и прокуратуры, воспоминаний «жертв культа личности»...
Казалось бы, что же дурного в том, что молодежь задумывается над важнейшими вопросами бытия, интересуетя собственной историей, обращается с вопросами к власти?
Но Андропов был уверен, что распространение подобной литературы «наносит серьезный ущерб воспитанию советских граждан, особенно интеллигенции и молодежи... (начительное число причастных к деятельности «самиздата» лиц профилактировано с помощью общественности. Несколько злостных авторов и распространителей документов, порочащих советский государственный и общественный строй, привлечены к уголовной ответственности».
«Комитет госбезопасности располагает данными об идейно-ущербной направленности спектакля «Под кожей статуи Свободы» по мотивам произведений Е. Евтушенко, готовящегося к постановке Ю. Любимовым в Московском театре драмы и комедии. Общественный просмотр спектакля состоялся 12 июня 1972 года.
По мнению ряда источников, в спектакле явно заметны двусмысленность в трактовке социальных проблем и смещение идейной направленности в сторону пропаганды «общечеловеческих ценностей». Как отмечают представители театральной общественности, в спектакле проявляется стремление режиссера театра Любимова к тенденциозной разработке мотивов «власть и народ», «власть и творческая личность» в применении к советской действительности...»
При этом в личном общении с творческими людьми председатель КГБ желал казаться человеком либеральным и отказывался признать, что комитет кому-то что-то запрещает.
У меня однажды была личная встреча с Андроповым, - рассказывал Евгений Евтушенко в интервью «Московскому комсомольцу». - Я был приглашен в Америку. В Союзе писателей мне сказали, что КГБ возражает. Мне очень хотелось поехать. Я позвонил в приемную Андропова и попросился на прием. Через несколько дней он принял меня.
Евтушенко пожаловался председателю комитета госбезопасности, что его не пускают в Соединенные Штаты, ссылаясь на мнение КГБ. Андропов стал возмущаться:
Какие же трусы в вашем Союзе писателей! Ничего не могут решить сами. Мы тут занимаемся вопросами государственной безопасности, а они хотят взвалить на наши плечи такие мелкие вопросы. Мы не возражали против вашей поездки. Это они для вас придумали, чтобы самооправдаться.
После этих слов, вспоминал Евтушенко, ему показалось, что сейчас Андропов снимет трубку, позвонит в Союз писателей и устроит разнос перестраховщикам и трусам. Однако он этого не сделал. Вместо этого Андропов перевел разговор на другую тему:
Кстати, хочу подлиться с вами своим первым впечатлением о вас. Впервые я увидел вас на встрече с Хрущеиым. Я обратил внимание на ваши глаза. Они напомнили мне глаза мальчиков из «Кружка Петефи», которые вешали коммунистов в пятьдесят шестом... Евтушенко встал:
Я никогда никого не хотел вешать. Моя мама коммунистка, однако она одна из честнейших людей...
20 декабря 1980 года председатель КГБ Андропов доложил в ЦК, что некоторые московские студенты намереваются провести митинг в память замечательного музыканта Джона Леннона из всемирно любимой группы «Битлз».
Никакого отношения к политике желание студентов иыразить любовь к известной музыкальной группе не имело. Но как любое несанкционированное мероприятие считалось опасным для советской власти. Поэтому, успокоил Андропов товарищей по политбюро, комитетом госбезопасности «принимаются меры по выявлению инициаторов лого сборища и контролю над развитием событий»,
«По полученным от оперативных источников данным, главный режиссер Московского театра драмы и комедии на Таганке Ю. Любимов при подготовке нового спектакля об умершем в 1980 году актере этого театра В. Высоцком пытается с тенденциозных позиций показать творческий путь Высоцкого, его взаимоотношения с органами культуры, представить актера как большого художника-«борца», якобы «незаслуженно и нарочито забытого властями»...
Мероприятия, посвященные памяти актера в месте захоронения на Ваганьковском кладбище в г. Москве и в помещении театра по окончании спектакля могут вызвать нездоровый ажиотаж со стороны почитателей Высоцкого и околотеатральной среды и создать условия для возможных проявлений антиобщественного характера».
Бывшие руководители пятого управления любят рассказывать, что они занимались аналитической работой, изучали процессы, происходившие в обществе, пытались решать сложнейшие национальные проблемы. Но сохрани шсь документы, свидетельствующие о том, что занимались они мелкой полицейской работой.
В начале марта 1975 года Андропов оправил в ЦК записку.
«Сионистские круги в странах Запада и Израиле, используя предстоящий религиозный праздник еврейской пасхи (27 марта с. г.), организовали массовую засылку в СССР посылок с мацой (ритуальная пасхальная пища) в расчете на возбуждение националистических настроений среди советских граждан еврейского происхождения...
Учитывая это, а также то, что в настоящее время еврейские религиозные общины полностью обеспечены мацой, выпекаемой непосредственно на местах, Комитет госбезопасности считает необходимым посылки с мацой, поступающие из-за границы, конфисковывать.
В связи с этим полагаем целесообразным поручить Министерствам внешней торговли и связи СССР дать соответствующие указания таможенным и почтовым службам».
Многие документы пятого управления КГБ преданы гласности, и можно непредвзято сулить о том, чем оно занималось в реальности. В одном из отчетов сообщалось, например, о том, что пятое управление собирало материалы на драматурга Виктора Розова и философа Юрия Корякина, включило в состав олимпийской делегации СССР шестнадцать агентов (агентов! не охранников, то есть заботилось не о безопасности спортсменов, а собиралось следить за ними), получило информацию об обстановке в семье композитора Дмитрия Шостаковича и материалы об идейно незрелых моментах в творчестве писателя-сатирика Михаила Жванецкого, завело дело на выдающегося ученого-литературоведа Сергея Сергеевича Аверинцева, проверило советских граждан, которые имели контакты со Святославом Николаевичем Рерихом во время его приезда в СССР...
К успехам пятого управления причислялось и то, что юную спортсменку, которая должна была поехать на матч в ГДР, не пустили туда, потому что она проговорилась, что хотела бы выйти замуж за иностранца... Кроме того, сообщалось в том же документе, проверены абитуриенты, поступающие в Литературный институт имени М. Горького. На основе компрометирующих материалов к сдаче экзаменов не допущено несколько человек...
За достижение выдавался и факт публикации через своего агента в журнале «Наш современник» материала о писателе-эмигранте Льве Копелеве, разоблачающего его связи с антисоветскими центрами Запада...
Специальный отдел в пятом управлении занимался эмигрантской организацией Народно-трудовой союз (НТС).
Насколько серьезным противником считался НТС среди сотрудников госбезопасности? - об этом я спросил еще одного бывшего сотрудника пятого управления (он не хотел, чтобы было названо его имя).
Многие наши сотрудники в кулуарах управления говорили довольно откровенно: если бы КГБ не подкреплял НТС своей агентурой, союз давно бы развалился. А ведь прежде чем внедрять агента, его надо соответствующим образом подготовить, сделать ему диссидентское имя, позволить совершить какую-то акцию, чтобы за границей у него был авторитет. Кроме того, каждый из них должен был вывезти с собой какую-то стоящую информацию, высказать интересные идеи - плод нашего творчества. Вот и получалось, что мы подпитывали НТС и кадрами, и, так сказать, интеллектуально. Точно так же обстояло дело и с Органи-ицией украинских националистов. Если посмотреть списки руководителей ОУН, то окажется, что чуть ли не каждый второй был нашим агентом.
Но руководители НТС, с которыми я говорил, уверены, что, скажем, в закрытом секторе НТС агентов КГБ не было. Там все друг друга знали чуть ли не с детства.
Они даже не представляют себе, какими сложными путями внедрялась агентура в русскую эмиграцию. Людей засылали еще до войны, а связь с ними восстанавливали через много лет, когда они абсолютно интегрировались в эмиграцию и ни у кого не могло закрасться сомнение в их надежности,
А зачем в таком случае КГБ тратил столько сил и средств для борьбы с организацией, которая не представляла опасности?
Засылая агентуру в Народно-трудовой союз или Организацию украинских националистов, комитет фактически обслуживал сам себя: соответствующие подразделения просто обеспечивали себе «фронт работ». И штаты пятого управления увеличивались именно потому, что засланная агентура делала тот же НТС более значительной организацией, а следовательно, для борьбы с ней требовалось усилить работу КГБ. Откровенно говоря, если бы на НТС как следует навалились в те годы, когда у комитета была абсолютная власть, с ним можно было покончить за один год. Но комитету было выгодно держать эту структуру в полудохлом состоянии: вреда от нее никакого, а комитет раздувался...
Андропов говорил, что иностранных туристов враг использует для шпионажа и идеологических диверсий, был против расширения поездок советских граждан за рубеж и возражал против эмиграции.
Зять Брежнева Юрий Михайлович Чурбанов вспоминает, что, когда обсуждался вопрос о выезде из страны, «Леонид Ильич достаточно резко сказал: «Если кому-то не нравится жить в нашей стране, то пусть они живут там, где им хорошо*. Он был против того, чтобы этим людям чинили какие-то особые препятствия. Юрий Владимирович, кажется, придерживался другой точки зрения по этому вопросу...».
Главный режиссер Театра Ленком Марк Анатольевич Захаров рассказывал в газетном интервью, как в 1983 году театр поехал в Париж со спектаклем «Юнона» и «Авось». По Парижу артисты ходили только пятерками, в каждой пятерке свой руководитель. Примерно за неделю до возвращения к Захарову явился сотрудник КГБ, приставленный к артистам. В гостинице он разговаривать отказался, сказал, что могут подслушать вражеские спецслужбы. Они долго ходили по Булонскому лесу, и чекист показывал главному режиссеру список артистов, которые могут остаться во Франции. Захаров его убеждал, что никто оставаться не собирается, и оказался прав...
Ленинградский поэт Виктор Борисович Кривулин выпускал самиздатевские журналы «37» и «Северная почта». Публикации не носили политического характера, это было чисто литературное издание. Поэта стали вызывать в КГБ и предлагать:
Если вы хотите жить нормально, сотрудничайте с нами. Или уезжайте на Запад.
В 1972 году комитет госбезопасности доложил в ЦК, что через месяц после смерти ученого-биолога и популяриого писателя-фантаста Ивана Антоновича Ефремова, за которым, как выяснилось, следили, в его квартире сотрудники КГБ СССР произвели тринадцатичасовой обыск «с целью возможного обнаружения литературы антисоветско-1 о содержания».
Андропов не обошел вниманием художника Илью Сергеевича Глазунова. Но в данном случае Андропов предлагал действовать не кнутом, а пряником, далеко выходя за пределы компетенции комитета государственной безопасности.
Вот его записка в ЦК КПСС:
«С 1957 года в Москве работает художник Глазунов И.С, по-разному зарекомендовавший себя в различных слоях творческой общественности. С одной стороны, вокруг Глазунова сложился круг лиц, который его поддерживает, видя в нем одаренного художника, с другой, его считают абсолютной бездарностью, человеком, возрождающим мещанский вкус в изобразительном искусстве.
Вместе с тем Глазунов на протяжении многих лет регулярно приглашается на Запад видными общественными и государственными деятелями, которые заказывают ему свои портреты. Слава Глазунова как портретиста достаточно велика.
Он рисовал президента Финляндии Кекконена, королей Швеции и Лаоса, Индиру Ганди, Альенде, Корвалана и многих других. В ряде государств прошли его выставки, о которых были положительные отзывы зарубежной прессы. По поручению советских организаций он выезжал во Вьетнам и Чили. Сделанный там цикл картин демонстрировался на специальных выставках. Такое положение Глазунова, когда его охотно поддерживают за границей и настороженно принимают в среде советских художников, создает определенные трудности в формировании его как художника и, что еще сложнее, его мировоззрения.
Глазунов - человек без достаточно четкой политической позиции, есть, безусловно, изъяны и в его творчестве. Чаще всего он выступает как русофил, нередко скатываясь к откровенно антисемитским настроениям. Сумбурность его политических взглядов иногда не только настораживает, но и отталкивает. Его дерзкий характер, элементы зазнайства также не способствуют установлению нормальных отношений в творческой среде.
Однако отталкивать Глазунова в силу этого вряд ли целесообразно. Демонстративное непризнание его Союзом художников углубляет в Глазунове отрицательное и может привести к нежелательным последствиям, если иметь в виду, что представители Запада не только его рекламируют, но и пытаются влиять, в частности склоняя к выезду из Советского Союза.
В силу изложенного представляется необходимым внимательно рассмотреть обстановку вокруг этого художника. Может быть, было бы целесообразным привлечь его к какому-то общественному делу, в частности к созданию в Москве музея русской мебели, чего он и его окружение настойчиво добиваются. Просим рассмотреть».
Я хорошо помню, как в те времена в особняке Союза писателей РСФСР на Комсомольском проспекте собрали «актив», и полковник из пятого управления с гневом рассказывал об отдельных представителях творческой интеллигенции, которые продались Западу. Самое большое возмущение вызывал пианист Владимир Фельцман, согласившийся играть в резиденции американского посла в Москве. Писатели были признательны полковнику за доверие и откровенность и просили о самом тесном сотрудничестве и взаимодействии. Это были правильные писатели.
Неправильные думали и говорили о гибельных процессах в советском обществе.
«В брежневский застойный период, - считает академик Вячеслав Всеволодович Иванов, сын известного революционными пьесами писателя, - очень много было сделано для разрушения общественной морали, обесценивания духовных ценностей. У власти стояли циники, у которых просто не было никакой сознательной идеологии, никаких убеждений - ни коммунистических, ни каких-либо иных. Была опора на тайную полицию как на единственный аргумент. Было политическое лицемерие, набор выхолощенных якобы коммунистических штампов, подавление инакомыслия.
И это лицемерие, этот цинизм разрушили и существовавший в стране режим, и саму страну, какой она существовала в качестве СССР...»
Сколько же в стране было диссидентов, с которыми сражался огромный аппарат госбезопасности?
В 1947 году отбывал наказание 851 политический заключенных, из них 261 человек сидел за антисоветскую пропаганду. В стране насчитывалось 68 тысяч (!) «профилактических», то есть тех, кого вызывали в органы КГБ и предупреждали, что в следующий раз их уже вызовет следователь и предъявит обвинение, за этим последуют суд и лагерь. Предупреждено, докладывал председатель КГБ в ЦК Партии, появление 1800 антисоветских групп и организаций с помощью агентуры. Иначе говоря, в стране многие граждане готовы были действовать против советской власти?
Диссидентов сажали по двум статьям Уголовного кодекса. Более жесткая 70-я статья была принята при Хрущеве и называлась «Антисоветская агитация и пропаганда». Онa предполагала суровое наказание: лишение свободы на срок от шести месяцев до семи лет. Вдобавок отправляли еще и в ссылку на срок от двух до пяти лет. Если предъявить обвиняемым было нечего, суд мог удовлетвориться Просто ссылкой. Антисоветскую пропаганду Андропов называл «особо опасным государственным преступлением».
При Брежневе, 16 сентября 1966 года, указом президиума Верховного Совета РСФСР в Уголовный кодекс ввели статью 190-ю, которая устанавливала уголовное наказание «за распространение в устной и письменной форме заведомо клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй». Наказание - лишение свободы до трех лет, или исправительные работы до года, или штраф до ста рублей. Вроде бы статья более мягкая, чем 70-я, но по этой статье сажать можно было кого угодно...
29 декабря 1975 года Андропов прислал Брежневу обширную записку о политических заключенных. За «антисоветскую агитацию и пропаганду» в течение первых восьми андроповских лет осудили 1583 человека.
Обвиняемых по 70-й и 190-й статьям чекисты посылали на экспертизу в Институт психиатрии имени В.П. Сербского. За двадцать пять лет на экспертизу попали триста семьдесят человек, которые обвинялись по этим двум статьям. Если врачи соглашались с представителями КГБ, то вместо суда обвиняемого отправляли на принудительное лечение. Условия содержания в таких медицинских учреждениях были столь же суровыми, как и в местах лишения свободы. Принудительные медицинские процедуры - мучительными и унизительными. А для КГБ было выгоднее объявить человека шизофреником, чем судить как врага советской власти.
Анатолий Прокопенко, бывший глава Особого архива, где хранились секретные документы, в интервью газете «Труд» рассказывал:
В докладной записке в ЦК в 1967 году председатель КГБ Андропов, генеральный прокурор Руденко и министр внутренних дел Щелоков буквально потрясли воображение членов политбюро размахом дерзких общественно опасных проявлений, совершенных, разумеется, психически больными.
В записке приводились примеры «неслыханного» вызова советской власти: это - Крысенков, пожелавший взорвать себя с помощью самодельной бомбы на Красной плошали: это - некто, проникший в Мавзолей и почти расколотивший саркофаг Ильича; это - Дедюк, одержимый поисками «правды» и совершивший акт самосожжения на площади перед зданием КГБ. Авторы записки доказывали, что на такое количество опасных психических больных граждан существующих психбольниц не хватает. Вскоре психиатрический ГУЛАГ расширился еще на пять больниц.
Полковник госбезопасности Михаил Любимов, резидент внешней разведки в Дании, слышал, как Андропов убежденно говорил своим подчиненным:
Товарищи, почти все диссиденты - больные люди.
29 апреля 1969 года Андропов отправил в ЦК предложение об использовании психиатрии для борьбы с диссидентами, после чего появилось секретное постановление Совета министров. Врачам поручили составить перечень психических заболеваний, диагностирование которых позволяло бы признавать обвиняемых невменяемыми и отправлять их в спецбольницы Министерства внутренних дел.
В 1978 году высшее партийное руководство поручило комиссии во главе с председателем Совета министров Алексеем Николаевичем Косыгиным изучить психическое состояние советского общества. Комиссия пришла к выводу, что «за последние годы число психических больных увеличивается». Вывод: необходимо, кроме восьмидесяти обычных психиатрических больниц, построить еще восемь специальных.
Конец политической психиатрии наступил только при Горбачеве в 1988 году, когда в ведение Министерства здравоохранения из МВД передали шестнадцать тюремных больниц, а пять вообще закрыли. С психиатрического учета спешно сняли около восьмисот тысяч пациентов... При этом Юрий Владимирович отнюдь не хотел войти в историю душителем свободы, поэтому распространялись слухи о том, что Андропов в душе либерал и покровитель искусств.
Как-то из ЦК пришло представление на награждение орденами группы актеров и режиссеров, - вспоминает его Помощник Игорь Синицын. - В списке был и Юрий Петрович Любимов. Андропов написал против его фамилии - нет. Я удивился и говорю: «Юрий Владимирович, ведь сразу же станет известно, что именно вы вычеркнули Любимова». Он сразу же зачеркнул свое «нет» и написал: «согласен».
7 января 1974 года на политбюро обсуждалась судьба писателя Александра Исаевича Солженицына. Работа над Документальным исследованием «Архипелаг ГУЛАГ» - о системе террора в Советском Союзе - переполнила чащу терпепия членов политбюро. Они больше не желали видеть Солженицына на свободе. Рассматривались два варианта - посадить или выслать из страны. Члены политбюро склонялись к первому варианту, но окончательное решение отложили. Брежнев с Андроповым пришли к выводу, что избавиться от писателя проще, чем его сажать.
«Если же по каким-либо причинам мероприятие по выдворению Солженицына сорвется, мне думается, что следовало бы не позднее 15 февраля возбудить против него уголовное дело (с арестом). Прокуратура к этому готова».
12 февраля Солженицына арестовали. Ему предъявили обвинение в измене родине. На следующий день его лишили советского гражданства и выслали в ФРГ.
Академику Чазову приятно возбужденный Андропов сказал:
Вы знаете, у нас большая радость. Нам удалось отправить на Запад Солженицына. Спасибо немцам, они нам очень помогли.
Председатель КГБ радовался, а позор для страны был невероятный. Солженицын к тому времени превратился в самого знаменитого советского писателя.
Что касается академика Андрея Дмитриевича Сахарова, ставшего диссидентом, то Андропов в своем кругу говорил, что с удовольствием бы и от него отделался. Чазов писал, что предлагал выпустить Сахарова за границу лечиться.
Андропов раздраженно ответил:
Это был бы лучший вариант для нас, для меня в первую очередь. Но есть официальное заключение министра среднего машиностроения Славского и президента Академии наук Александрова о том, что Сахаров продолжает оставаться носителем государственной тайны и его выезд за рубеж нежелателен. Переступить через эту бумагу никто не хочет и я не могу.
Академика Сахарова отправили в ссылку, где над ним измывались, А ведь этот человек один сделал для страны больше, чем вся армия чекистов и цекистов, которые преследовали его многие годы и укоротили его жизнь. Он всегда оставался патриотом и думал об интересах отчизны. Однажды на квартире Сахарова зашел разговор об атомных делах, вспоминал его коллега-физик Лев Владимирович Альтшулер. Когда-то они вместе работали над созданием ядерного оружия.
Давайте отойдем от этой темы, - сказал Андрей Сахаров. - Я имею допуск к секретной информации. Вы тоже. Но те, кто нас сейчас подслушивает, не имеют. Будем говорить о другом.
Многие годы идет спор: кому же мы обязаны водородной бомбой? Андрею Дмитриевичу Сахарову? Или все же советской разведке, которая годами крала американские атомные секреты?
Первым о возможности создания термоядерного оружия еще в 1942 году заговорил бежавший из фашистской Италии в Америку нобелевский лауреат Энрико Ферми. Своей идеей он поделился с человеком, которому суждено было воплотить ее в жизнь, - американцем Эдвардом Теллером. В научной группе Теллера работал немецкий физик-коммунист Клаус Фукс, агент советской разведки.
Сведения о работах Теллера поступили в Москву. Изучение этих материалов бьшо поручено Якову Борисовичу Зельдовичу, будущему академику и трижды Герою Социалистического Труда.
В чем принцип действия термоядерного оружия?
Атомная энергия освобождается при распаде составных частей атомного ядра. Для этого плутонию придавали форму шара и окружали химической взрывчаткой, которую взрывали одновременно в тридцати двух точках. Синхронизированный взрыв мгновенно сдавливал ядерные материалы и начиналась цепная реакция распада атомных ядер.
В основе термоядерной или водородной бомбы лежит Обратный процесс - синтез, образование ядер тяжелых пиментов путем слияния ядер более легких элементов. При этом выделяется несравнимо большая энергия. Такой синтез происходит на Солнце - правда, при температурах в десятки миллионов градусов. Главная проблема состояла в том, как повторить такие условия на Земле. Эдвард Теллер первым пришел к мысли, что в качестве запала для водородной бомбы можно использовать энергию атомного взрыва.
Гигантские температуры, которые возникают при термоядерных реакциях, исключали возможность эксперимента. Это была работа для математиков. В Соединенных Штатах уже вовсю пользовались первыми компьютерами.
В Советском Союзе кибернетика была признана буржуазной псевдонаукой, поэтому все расчеты делались на бумаге. Этой работой заняли чуть ли не всех советских математиков.
Расчеты показали Зельдовичу, что предложенная Эдвардом Теллером конструкция водородной бомбы не работает: не удавалось создать такую температуру и так сжать изотопы водорода, чтобы началась самопроизвольная реакция синтеза. На этом работы вполне могли прекратиться. Тем более что Клаус Фукс уже был арестован за шпионаж, и Москва лишилась информации о том, что же происходит у американцев.
Но тут в Арзамас-16 прислали молодого физика Андрея Дмитриевича Сахарова. Он и решил эту задачу. Такие озарения случаются только с гениями и только в молодом возрасте. Причем Сахаров не хотел заниматься ядерным оружием. Его интересовала только теоретическая физика. Андрей Сахаров с помощью еще одного будущего академика Виталия Гинзбурга придумал иную конструкцию водородной бомбы, которая вошла в историю науки как «сферическая слойка». У Сахарова изотоп водорода располагался не отдельно, а слоями внутри плутониевого заряда. Поэтому ядерный взрыв позволял достичь и температуры, и давления, необходимых для того, чтобы началась термоядерная реакция. Водородную бомбу испытали в августе 1953 года.
Взрыв получился и в самом деле куда сильнее атомного. Впечатление было страшным, разрушения чудовищными. Но сахаровская «слойка» была ограниченной по мощности. Поэтому вскоре Сахаров и Зельдович придумали новую бомбу,
Андрей Сахаров вооружил нашу страну самым разрушительным в человеческой истории оружием. Советский Союз превратился в супердержаву, а в мире установилось равновесие страха, которое спасло нас от третьей мировой войны. За свои заслуги Сахаров был избран в Академию наук. Он получил три «Звезды» Героя Социалистического Труда, Сталинскую и Ленинскую премии - по закрытому списку, разумеется. Дважды Герою полагалось ставить памятник на родине, трижды Герою еще и в Москве, но само его имя было большим секретом.
Он работал над созданием водородного оружия до тех пор, пока в этой сфере были задачи для физика его уровня. Но когда эти задачи были решены, его гениальный мозг занялся другими проблемами. После создания водородного оружия академик Сахаров оказался в узком кругу самых ценных для государства ученых. Этих имен было совсем немного - Курчатов, Харитон, Келдыш, Королев... Этим людям государство обеспечивало сказочную - по тем временам - жизнь, создавая все условия для плодотворной работы. С ними были вежливы, любезны и предупредительны высшие чиновники государства. Они могли запросто позвонить Хрущеву, а потом Брежневу и знали, что их внимательно выслушают, что к ним прислушаются. И все они осознавали свое уникальное положение, ценили не только материальные блага, но прежде всего возможность заниматься любимым делом, большой наукой, ценили то, что ради реализации их научных идей создавались целые научные учреждения и государство не жалело ни денег, ни ресурсов. Это ценили абсолютно все - кроме Сахарова.
Андрей Дмитриевич был поразительно равнодушен к материальным благам. Огромные - по тем понятиям - деньги, полученные в виде многочисленных премий, он передал - половину Красному Кресту, а половину - на строительство онкологического центра. Ему даже спасибо за это не сказали. Напротив, у начальства это вызвало непонимание и недовольство. Легко и просто Сахаров отказался от своего высокого положения, должности, машины с шофером, от поликлиники для начальства. Его совершенно не интересовали почести и слава, что так важно для всех остальных.
Его волновало другое. Он первым заговорил о том, какую опасность представляет созданное им оружие. Одни только испытания термоядерного оружия наносят непоправимый ущерб человечеству. А уже дальше он задумался над несправедливостью окружающего мира и понял, что он не может стоять в стороне, когда власть так цинично и равнодушно относится к собственному народу, а те, кто осмеливается протестовать, оказываются в тюрьме или в психиатрической клинике.
Он мог бы схитрить, как хитрили многие его коллеги, которые, как и он, возмущались тем, что видели, но не хотели ссориться с властью. И добивались своего лукавством, зная, как вести себя с начальством. Сахаров был человеком прямым и откровенным.
Целые подразделения КГБ отрядили сражаться с академиком. Они следили за каждым его шагом, записывали все его разговоры, окружили осведомителями, крали его рукописи. Работы не было, чекисты ее выдумывали, чтобы доказать начальству, какие они умелые и полезные и от какого опасного врага они защищают социалистическую родину. Сахаров писал письмо Брежневу, сдавал его в приемную президиума Верховного Совета, а Андропов докладывал в ЦК, что его чекисты сумели перехватить этот опасный документ...
Все поведение Сахарова оставалось непонятным для власти. И в ЦК, и в КГБ искренне полагали, что он, как незрелый подросток, попал под дурное влияние. И в рассекреченных документах КГБ это все написано. Чекисты главе с Андроповым следили за Сахаровым многие годы, так и не разобрались в нем, все валили на его жену ~ Елену Георгиевну Боннэр. Исходили из того, что без нее он ничем, кроме физики, не занимался. Его сослали в Горький, подальше от чужих глаз, и многие были бы рады, если бы он вообще оттуда не вернулся...
Смыкалин Александр Сергеевич — доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой истории государства и права Уральской государственной юридической академии.
Для существования тоталитарного государства жизненно важной являлась идеологическая функция. Она реализовалась в СССР через средства массовой информации, занимавшиеся воспитанием населения страны в определенном духе, но условием успеха этой деятельности являлось ограждение советских людей от «тлетворного влияния» Запада, противодействие проникновению пропаганды, рекламирующей «чуждый» человеку социалистического общества образ жизни. Орудием такого идеологического контроля в СССР являлось 5-е управление Комитета государственной безопасности.
Обстановка в 1950 — 1970-е годы в стране, с точки зрения устойчивости господства социалистической идеологии, была напряженной. Как отмечал генерал Ф. Д. Бобков, глава управления, в 1956 — 1960-х годах за антисоветскую агитацию и пропаганду (по статье 58 — 10 УК РСФСР 1926 г.) было осуждено 4676 человек, в 1961 — 1965 гг. по статье 70 УК РСФСР 1958 г. — 1072, в 1966 — 1970 гг. — 295, а в 1981 — 1985 гг. — 150 человек 1 . Всего же, по данным правозащитника С. А. Ковалева, по статьям 70 «Антисоветская агитация и пропаганда» и 190 — 1 «Распространение заведомо ложных сведений, порочащих советский государственный и общественный строй» Уголовного кодекса РСФСР, с 1966 по 1986 г. были осуждены 2468 человек. В то же время 18 декабря 1987 г. КГБ СССР обратился с предложением в ЦК КПСС освободить от уголовной ответственности 401 осужденного и 23 подследственных по этим же статьям 2 .
Нормативным основанием создания 5-го управления явился Приказ КГБ СССР N 0096 от 25 июля 1967 года. Так в системе КГБ была создана идеологическая контрразведка. Вопреки распространенному мнению пятый главк не только присматривал за диссидентами, но и решал многие другие задачи. В его состав входили 1-й отдел — контрразведывательная работа на каналах культурного обмена, разработка иностранцев, работа по линии творческих союзов, научно-исследовательских институтов, учреждений культуры и медицинских учреждений; 2-й отдел — планирование и осуществление контрразведывательных мероприятий совместно с ПГУ (Первым управлением) против центров идеологических диверсий империалистических государств, пресечение деятельности НТС, националистических и шовинистических элементов; 3-й отдел — контрразведывательная работа на канале студенческого обмена, пресечение враждебной деятельности студенческой молодежи и профессорско-преподавательского состава; 4-й отдел — контрразведывательная работа в среде религиозных, сионистских и сектантских элементов и против зарубежных религиозных центров; 5-й отдел — практическая помощь местным органам КГБ по предотвращению массовых антиобщественных проявлений; розыск авторов антисоветских анонимных документов, листовок; проверка сигналов по террору; 6-й отдел — обобщение и анализ данных о деятельности противника по осуществлению идеологических диверсий; разработка мероприятий по перспективному планированию и информационной работе. В августе 1969 г. был создан 7-й отдел. Официально его функции были обозначены как «выявление и проверка лиц, вынашивающих намерения применить взрывчатые вещества и взрывные устройства в антисоветских целях». Этому же отделу были переданы функции по розыску авторов антисоветских анонимных документов, проверка сигналов по «центральному террору», разработка лиц по этой линии и контроль за ведением таких разработок в местных органах КГБ. Под террором понимали любые устные и письменные угрозы в адрес руководителей страны. Угрозами в адрес местных руководителей («местный террор») занимались территориальные органы КГБ.
Речь шла о совсем не беспочвенных угрозах. Председатель КГБ В. А. Крючков в интервью газете «Известия» признал, что органами госбезопасности в 1970 — 1980-е годы было выявлено и «профилактировано» более 1500 лиц, вынашивавших террористические замыслы 3 .
На 8-й отдел, созданный в июле 1973 г., возлагалось «выявление и пресечение акций идеологических диверсий подрывных сионистских центров»; на 9-й отдел (создан в мае 1974 г.) — «ведение наиболее важных разработок на лиц, подозреваемых в организованной антисоветской деятельности (кроме националистов, церковников, сектантов)». Отдел занимался также пресечением враждебной деятельности лиц, изготавливающих и распространяющих антисоветские материалы, проводил агентурно-оперативные мероприятия по вскрытию на территории СССР антисоветской деятельности зарубежных ревизионистских центров.
Созданный тогда же 10-й отдел проводил контрразведывательные мероприятия (совместно с ПГУ) против центров идеологической диверсии империалистических государств и зарубежных антисоветских организаций (кроме враждебных организаций украинских и прибалтийских националистов).
11-й отдел был создан в июне 1977 г. для «осуществления оперативно-чекистских мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр в Москве». Однако после проведения Игр отдел не был закрыт, на него возложили наблюдение за спортивными, медицинскими и научными организациями.
Для координации деятельности с органами безопасности социалистических стран была сформирована 12-я группа (на правах отдела).
Задача 13-го отдела (создан в феврале 1982 г.) была указана несколько невнятно: «выявление и пресечение проявлений, имеющих тенденцию к перерастанию в политически вредные группирования, способствующие проведению противником идеологических диверсий против СССР». По существу же имелись в виду неформальные молодежные движения — кришнаиты, панки, рокеры, мистики и пр., которые в начале 1980-х годов появлялись как грибы после дождя. Возникновение этого отдела было реакцией КГБ на выход молодежи из-под контроля комсомола 4 . Союзом журналистов СССР, сотрудниками средств массовой информации и общественно-политических организаций ведал 14-й отдел (создан в феврале 1982 г.). 15-й отдел (создан в ноябре 1983 г.) вел контрразведывательную работу во всех отделениях и на всех объектах общества «Динамо» 5 .
Первоначальный штат 5-го управления КГБ составлял 201 дополнительную единицу, а его куратором стал первый заместитель председателя КГБ С. К. Цвигун. К 1982 г. штат управления увеличился до 424 человек. Всего же по линии этого управления служило в СССР 2,5 тыс. сотрудников. Обширным был агентурный аппарат, в среднем на область приходилось 200 агентов 6 . Поскольку всего в СССР было 123 области, значит, агентурный аппарат (работающий только по линии 5-го управления) составлял в масштабе страны 25 тыс. человек 7 .
Структура 5-го управления существовала до середины 1989 года. В связи с происшедшими в стране изменениями, а также изменениями в уголовном законодательстве, в частности в диспозиции ст. 70 УК РСФСР, летом 1989 г. было принято решение об упразднении 5-го управления и образовании Управления КГБ СССР по защите советского конституционного строя (Управления «З»). На этой правовой основе 29 августа был издан приказ председателя КГБ N 00124 об упразднении 5-го управления и образовании управления «3».
25 сентября 1991 г. пробывшим в должности председателя КГБ 63 дня — с 23 августа по 22 октября — В. В. Бакатиным были уволены 31 руководящий работник и еще 13, было указано на проявленную ими «политическую незрелость и недальновидность в действиях по выполнению распоряжений вышестоящих начальников, способствовавших деятельности путчистов» 8 .
29 августа на базе трех управлений КГБ — правительственной связи, 8-го главного и 16-го был образован Комитет правительственной связи, впоследствии — ФАПСИ Российской Федерации. Постановлением Государственного совета СССР от 22 октября 1991 г. КГБ СССР был упразднен, а на его базе планировалось организовать Центральную службу разведки (ЦСР), Межреспубликанскую службу безопасности (МСБ) и Комитет по охране государственной границы СССР.
Существовавший скорее на бумаге КГБ РСФСР — в мае 1991 г. со штатом в 14 человек, располагался в четырех кабинетах в здании Верховного совета РСФСР. 1 ноября ему были переданы 7-е управление, 12-й отдел, следственный изолятор и ряд служб Оперативно-технического управления КГБ СССР.
Указом Президента РСФСР от 26 ноября N 233 КГБ РСФСР был преобразован в Агентство национальной безопасности (АНБ) РСФСР, а уже 19 декабря Б. Н. Ельцин подписал указ о создании Министерства безопасности и внутренних дел — МБВД, в которое должны были войти ЦСР, МСБ, АФБ и структуры министерств внутренних дел СССР и РСФСР; министром был назначен кадровый сотрудник МВД В. П. Баранников. Но этот указ остался нереализованным: 22 января 1992 г. Конституционный суд РСФСР признал его не соответствующим Конституции РСФСР, в связи с чем указом президента от 24 января 1992 г. было образовано Министерство безопасности (МБ) РСФСР.
Самую большую ценность 5-го управления представляла агентура. Председатель КГБ Ю. В. Андропов акцентировал внимание оперативного состава на бережном и квалифицированном использовании ее и требовал не повторять ошибок прошлого. Выступая на совещании руководящего состава контрразведки 23 марта 1978 г., он предостерегал: «Как вы знаете, был период, когда некоторые стороны агентурной деятельности бросали тень на всю эту работу. Я имею в виду то, что люди называли «стукачеством», то есть когда агентура в значительной мере ориентировалась на собирание мелкой, не имеющей прямого отношения к делу информации… Такие установки для агентов противоречили моральным и этическим нормам, которые закладываются в семье, в школе, в рабочих коллективах. Все это в прошлом, но об этом следует помнить, чтобы не допускать новых ошибок. Мы поступаем правильно, когда ориентируем агентов не на подглядывание в щели или на подсчет пустых бутылок, а на выполнение тех больших важных задач по обеспечению безопасности нашего государства, которые возложены на наши органы».
Работа с агентурой — самая сложная, самая деликатная; работая с агентом, как говорил еще жандармский полковник С. В. Зубатов, надлежит оберегать его, как любимую женщину, с которой ты находишься в незаконной связи. За годы существования 5-го управления сложилась определенная практика и стиль в воспитании агентов. Все начиналось с внимательного изучения будущего источника. К человеку сначала присматривались, изучали слабые и сильные стороны его характера и психики, раздумывали над поступками, предлагали ему оценить ту или иную ситуацию, выступить в роли эксперта, помогали в чем-то. После того как отношения становились чуть ли не дружескими, наступал новый ответственный этап работы — вербовка агента. Следовал рапорт начальству и разрешение на агентурную работу и присвоение псевдонима. Окончательная вербовка, как правило, проходила на конспиративной квартире спецслужбы, в крайнем случае в номере гостиницы. Согласно инструкции, при оформлении сотрудничества присутствовал начальник подразделения в котором работал оперативный сотрудник.
Хорошо зная психологию рождения агента, генерал Бобков, многолетний руководитель 5-го управления, советовал встретиться с ним на другой день после вербовки, оценить настроение, поддержать. Такое начало сотрудничества, как правило, ободряло начинающего агента. Правда, некоторые соглашались сотрудничать без подписи, то есть без документального оформления, а некоторые вообще готовы были представлять информацию только устно.
На агента заводилось два агентурных дела — рабочее и личное. В рабочем — сообщения, информация агента, подписка о сотрудничестве, псевдоним. Кроме того отдельно хранилась карточка агента, заполненная рукой оперработника, в которой перечислялись краткие установочные данные. По инструкции, принятой тогда в КГБ, работа с агентом должна была вестись только на квартирах. Квартиры были конспиративные (собственность спецслужб) и явочные (используемые по договору с хозяином и в советское время часто бесплатно). Встречи оперативных работников с агентами происходили два-четыре раза в месяц 9 .
Ситуации, связанные с вербовкой агента, могли быть самыми различными, а потому непредсказуемыми. Один ответственный работник центрального аппарата юридических органов страны рассказывал автору о том, что, будучи молодым преподавателем юридической академии и готовясь к 10-месячной научной стажировке за рубежом, он имел неоднократные встречи с куратором из КГБ. Высказанное им негодование: «я платным стукачом у КГБ не буду» — вызвало ответную реакцию у оперработника: «у нас за деньги работают только высокопрофессиональные люди». Результат — встреча была последней, но в зарубежную стажировку молодой кандидат юридических наук по «объективным» обстоятельствам не поехал. Через много лет, будучи в Москве и занимая генеральскую должность, он вспоминал непрофессионализм работы местных органов КГБ. Горечь неудачи сорванной стажировки, к которой он готовился, видимо, осталась навсегда.
Круг задач, выполняемых этой спецслужбой КГБ, был обширен. Задачами пятых подразделений являлись выявление, предупреждение и пресечение действий разведок иностранных государств, пропагандистских центров и зарубежных антисоветских организаций по подрыву или ослаблению морально-политического -потенциала СССР. Большое внимание уделялось предупреждению, или профилактике идеологических диверсий. «После создания 5-го управления была установлена связь с соответствующими службами дружественных государств, ибо они особенно остро ощущали, что контрразведывательная работа необходима для борьбы со шпионажем и защиты конституционного строя… Сотрудники 5-го управления почувствовали это, возможно, даже раньше других в КГБ, так как мы, — отмечает Бобков, — реально видели и знали не только эти слабые места, но и те потенциальные силы, которые способны пойти на сотрудничество с противником» 10 .
Само понятие «идеологическая диверсия» появилось сравнительно недавно. Андропов в выступлении перед руководителями своего ведомства в феврале 1979 г. говорил: «Идеологическая диверсия осуществляется в области, охватывающей политические, философские, правовые, нравственные, эстетические, религиозные и другие взгляды и идеи, то есть в сфере идеологии… Ее отличает и то, что она осуществляется в наше время не обычным пропагандистским аппаратом, а специально организованными службами. Эти службы… основную ставку делают на специальные диверсионно-подрывные средства» 11 . Наиболее острые и опасные акции идеологической диверсии квалифицировались как антисоветская агитация и пропаганда (ст. 70 УК РСФСР) 12 . Как одна из форм идеологических диверсий расценивалось написание и использование материалов «идейно-ущербного содержания», которые нелегально распространялись среди населения или передавались для распространения за рубеж. То, что в органах КГБ именовалось профилактикой, заключалось в официальной беседе сотрудника госбезопасности с лицом, замеченным в нежелательной деятельности, о недопустимости подобных действий в будущем, причем это была не просто беседа, а лицо подписывало документ, что органы КГБ его официально предупредили о недопустимости антисоветского поведения; иногда проводилось обсуждение «негативных» поступков того или иного лица в рабочем коллективе, подключались средства массовой информации. На следующем этапе работник госбезопасности «подставлял» к «профилактируемому» агента, который должен был информировать о поведении человека после профилактики.
Этот механизм «официального предупреждения» имел свою нормативную базу — указ Президиума Верховного совета СССР от 25 декабря 1972 г. «О применении органами государственной безопасности предупреждения в качестве меры профилактического воздействия» (естественно, этот указ имел гриф «Не для печати»). На Лубянке этот документ и инструкция по его применению были объявлены приказом КГБ N 0150 от 23 марта 1973 года 13 . Профилактические беседы оказывались результативными. Количество осужденных по ст. 70 с 1971 по 1975 г. снизилось в три раза. За этот же период в судах были рассмотрены дела на 396 человек. В результате в 1973 г. было осуждено 73 человека, в 1974 году — 47, а в 1975 — 22 человека 14 . Разумеется, нужно учитывать, что профилактика была не единственным методом внесудебного воздействия на вольнодумцев.
Карательная политика в отношении диссидентов не сводилась к душеспасительным беседам. Можно выделить шесть видов репрессивных мероприятий, которые применяли власти в отношении диссидентов в 1970-е годы:
1) лишение свободы путем заключения в тюрьму или исправительно-трудовую колонию; 2) условное осуждение к лишению свободы, с обязательным привлечением осужденного к труду; 3) ссылка; 4) высылка из страны; 5) исправительные работы без лишения свободы на своем предприятии или назначенном органами МВД с вычетом 20% из заработной платы; 6) отправка на принудительное «лечение» в психбольницу 15 . По сравнению с 1937 годом, когда признание «врагом народа», как правило, заканчивалось расстрелом, в 1970-х годах наказания были, таким образом, существенно мягче.
Профилактирование широко применялось в деятельности региональных пятых отделов управлений КГБ. Например, в Свердловской области за 1963- 1967 гг., то есть еще даже до создания 5-го управления в центре, были подвергнуты профилактированию 92 человека — за изменнические намерения, террористические и антисоветские высказывания 16 . Тем не менее даже в 1968 г. 5-й отдел полностью не был укомплектован, имелись 2 вакансии 17 . Между тем Свердловская область имела важное народнохозяйственное значение, Свердловск являлся одним из крупнейших культурных центров страны. Здесь действовали 6 театров, Уральский филиал Академии наук, 12 вузов, 35 техникумов, 56 научно-исследовательских институтов. В вузах и техникумах обучалось свыше 50 тыс. студентов, творческая интеллигенция была представлена почти двумя тысячами писателей, композиторов, художников, артистов, кинематографистов, архитекторов и журналистов.
1960 — 1970-е годы — это время, когда в духовной жизни советского общества уже существовал такой феномен, как диссидентское движение. Период хрущевской оттепели быстро закончился и сменился нарастанием консервативных тенденций. Процесс «ползучей реакции» заявил о себе в самых разных сферах общественной жизни. Термины «развитой социализм», «зрелость», «стабильность» внедрялись в общественные науки, отражаясь в произведениях литературы и искусства «успехами» и «достижениями». Правозащитники восставали против ресталинизации, хотя просталинские настроения были сильны в «низах» общества 18 .
Идеологическая нестабильность советского общества, а особенно молодежи — это характерное явление для начала 1970-х годов. 1968 — год введения войск в Чехословакию, разрушил последние иллюзии. Формировалась двойная мораль — лицемерное признание успехов «развитого социализма» и собственные оценочные характеристики политических событий (не выходивших за границы узкого круга близких людей). В этих условиях усиливался идеологический контроль над учреждениями культуры, науки. Все более жесткой становилась борьба с инакомыслием. «Именно для борьбы, главным образом, с инакомыслием и было создано в составе КГБ Пятое главное управление. К 1984 г. усилиями «компетентных органов» движение диссидентов, — как считает А. И. Прищепа, — было практически сведено на нет. Около тысячи человек, до 90% активистов оказалось в тюрьмах, лагерях, спецбольницах» 19 .
По данным КГБ, в 1967 — 1971 гг. было выявлено 3096 «группировок политически вредного характера», профилактировано 13602 человека, входящих в их состав. В том числе: 2196 участников 502 групп в 1967 г.; 2870 участников 625 групп в 1968 г.; 3130 участников 733 групп в 1969 г.; 3101 участник 709 групп в 1970 г. и 2304 участника 527 групп в 1971 году. Показательна география их распространения: Москва, Ленинград, Свердловск, Тула, Владимир, Омск, Казань, Тюмень, Украина, Белоруссия, Литва, Эстония, Молдавия, Казахстан… Заметно было развитие подпольных групп и на Урале 20 .
В конце 1960-х годов, кроме обычных психиатрических больниц Минздрава, расширялась сеть специальных «лечебниц», подчиненных КГБ и МВД.
29 апреля 1969 г. Андропов направил в ЦК КПСС письмо с планом развертывания сети спецпсихиатрических лечебниц и соображениями по поводу их использования «для защиты советского государственного и общественного строя» 21 . Что касается использования психиатрии в деятельности КГБ, то этому вопросу посвящена значительная литература 22 .
В 1961 г. была впервые издана Инструкция по неотложной госпитализации психически больных, представляющих общественную опасность. С этой инструкции началась новая эра в истории карательной медицины — внесудебное лишение свободы и насилие над здоровьем людей уже не по приговору суда, а по произволу местной власти. Эта инструкция с незначительными изменениями была переиздана в 1971 году. Впервые внимание мировой общественности было привлечено к проблеме карательной медицины в СССР в 1963 г. в связи с делом Валерия Тарсиса и его книгой «Палата N 7».
60-е годы характеризуются расширением сферы деятельности карательной медицины, строительством новых спецбольниц: в 1965 г. открылась спецбольница в Черняховске, в 1966 г. — в Минске, в 1968 г. — в Днепропетровске, в 1970 г. — в Орле. Политических заключенных в психбольницах становилось все больше. Но «железный занавес» постепенно ржавел, превращаясь в «железные жалюзи». Из СССР поступала информация на Запад, оттуда, в передачах радиостанций, она доходила до наших граждан. Становилось известно о все новых случаях психиатрических репрессий. Мир узнал имена жертв карательной медицины: В. Гершуни, В. Борисов и В. Файнберг, П. Григоренко, Н. Горбаневская, И. Якимович. И это только самые известные в 60-х годах. В начале 1970-х их становилось все больше. Но и это — единицы, известные Западу. Это крупицы по сравнению с десятками нам известных случаев и еще большим числом нам не известных 23 .
На Урале, в Свердловской области, 5-й отдел управления КГБ сформировался к концу сентября 1967 г. в составе трех отделений. Некоторое представление о работе этого подразделения можно составить на основе анализа доклада «Об организации контрразведывательной работы против идеологической диверсии противника», сделанного начальником Управления КГБ по Свердловской области П. С. Музыкиным на кустовом совещании в Свердловске 10 июля 1968 года. В докладе, в частности, сообщалось, что это «работоспособный коллектив. При укомплектовании учитывались вопросы сочетания старых и молодых кадров. Отдельные руководящие должности замещены товарищами, пришедшими в органы КГБ с партийной и комсомольской работы… В первые месяцы работы усилия оперативного состава были направлены на изучение оперативной обстановки, особенно в связи с предстоящим празднованием 50-летия Советской власти, пересмотрены возможности агентуры, приобретено значительное количество доверенных лиц, расширен контакт с общественностью и партийно-комсомольским активом предприятий и учреждений».
Далее докладчик обращал внимание на специфику работы в Свердловской области. «Наша область закрыта от посещения иностранцев, но это не ограждает нас от проникновения буржуазной пропаганды. Для проведения враждебных идеологических акций противник использует радиопередачи, международную переписку, личные встречи с нашими гражданами на территории СССР и во время выездов за границу. Только в 1967 — 1968 гг. за границу выезжало 5227 человек. Свыше 1400 человек в разное время имели контакт с иностранцами на территории СССР. Около 12000 ведут постоянную переписку с иностранцами. Более 3000 имеют там родственников, с которыми поддерживают активную письменную связь и периодически встречаются» 24 .
Органы КГБ занимались не только регистрацией подобных фактов и накоплением информации. Проводилась и активная наступательная работа. Все материалы о связях ученых, специалистов, молодежи с отдельными иностранцами, организациями и исследовательскими центрами обобщались и систематизировались. Конкретно результаты этой работы в Свердловской области проявились в том, что отделом было заведено пять дел оперативной проверки, в том числе два — на группу лиц. Профилактированию подверглись 57 человек. Было выявлено и несколько случаев назревания на предприятиях области нездоровой обстановки, которая могла привести к антиобщественным проявлениям. В таких случаях информировались партийные органы и проводились профилактические мероприятия.
Идеологический контроль прежде всего касался молодежи. «Ядовитые семена буржуазной пропаганды» находили благодатную почву в неустойчивой в идеологическом отношении молодежной среде. Старшее поколение было воспитано в «советском» духе. В большинстве своем оно прошло Великую Отечественную войну и имело устоявшиеся жизненные принципы, слепо веря коммунистической партии. А молодежь, слушая зарубежные радиостанции, прекрасно понимала, что за кордоном существует другая жизнь, и многие хотели установить хотя бы письменный контакт со сверстниками за рубежом. Свято веря в гарантию «тайны переписки», данную брежневской Конституцией 1977 г. (ст. 56), многие и не подозревали, что все письма, направленные за рубеж подлежат обязательной перлюстрации, и именуются на языке контрразведки не «письма», а «документы». За 1967 — 1968 гг. в адрес зарубежных радиостанций только с территории Свердловской области было направлено несколько сотен таких «документов». В упомянутом отчете начальника УКГБ по Свердловской области отмечалось: «Анализ международной корреспонденции, проведенный Управлением КГБ, показал увеличение потока писем в адреса зарубежных радиостанций капиталистических государств, прежде всего от молодежи области (студентов техникумов, студентов младших курсов вузов, школьников старших классов и трудящейся молодежи в возрасте 17 — 19 лет). За истекший 1967 год в адреса зарубежных радиостанций проследовало 258 документов, в основном из гг. Нижнего Тагила, Каменск-Уральского, Алапаевска, Ревды. Наибольшей популярностью и все более возрастающим вниманием пользуются передачи радиостанций: «Голос Америки», «Немецкая волна» и «Канада». В их передачах музыкальные и познавательные программы чередуются с враждебными комментариями по актуальным политическим вопросам. Факты свидетельствуют, что эти передачи оказывают отрицательное идеологическое воздействие на формирование эстетических вкусов и особенно мировоззрения советской молодежи. Управлением КГБ по всем подобным фактам информируются городские отделы (отделения) УКГБ и местные партийные органы, организуется проверка отдельных отправителей документов; при этом обращается особое внимание на установление причин и обстоятельств, способствующих повышению интереса у молодежи к этим передачам» 25 .
Другим важным направлением усилий КГБ являлась церковь. Идеология, провозглашаемая церковью, не вписывалась в рамки коммунистического государства. К тому же официально, по действующей Конституции СССР 1977 г., церковь была отделена от государства и не имела прав юридического лица. Особое беспокойство у органов КГБ вызывали сектантские группы. Во-первых, в отличие от Русской православной церкви они действовали нелегально, имели свою печатную продукцию, часто — получаемую по нелегальным каналам из-за рубежа. Во-вторых, воспитание молодых членов секты проходило в духе сектантских догматов.
Таким образом, эти церковные диссиденты уже представляли «пятую колонну» в советском государстве. Им отводилось особое внимание в плане идеологического контроля. Деятельность таких сектантских групп имела весьма активный характер. Урал в этом отношении был далеко не самый проблемный регион страны. Но на территории Свердловской области в 1967 г. действовало около 70 сектантских групп с общим количеством участников около 2000 человек. Наибольшая активность отмечалась у евангельских христиан-баптистов. Они создали печатную точку и наладили производство и распространение нелегальной религиозной литературы. Периодически выезжали за пределы Свердловской области на различного рода совещания, где обсуждались вопросы привлечения в группы молодежи, создания новых печатных точек.
В 1967 г. в Нижнем Тагиле четыре руководителя сектантов были привлечены к уголовной ответственности. В ходе следствия было изъято большое количество религиозной литературы и множительные аппараты. Проходивший открытый судебный процесс имел большое профилактическое значение и воздействие на других сектантов.
С участием агентуры проводились профилактические мероприятия в отношении сектантской группы в другом городе Свердловской области — Полевском. На основании легализованных материалов в местной печати были опубликованы четыре статьи, разоблачающие антиобщественную деятельность сектантов.
Большое значение придавалось идеологическому контролю над так называемыми «автономистскими направлениями». В области в рассматриваемый период проживало свыше 50 тыс. немцев. Многие из них ранее являлись руководящими работниками советского и партийного аппарата прежней Республики Немцев Поволжья. Именно они стремились придать движению массовый и организованный характер. Управление КГБ отмечало, что «на этом участке мы имеем неплохие агентурные позиции». Другими словами, деятельность немцев-спецпоселенцев была надежно блокирована и находилась под постоянным идеологическим контролем областного комитета КПСС и центрального аппарата КГБ СССР.
В сфере ответственности 5-го отдела УКГБ по Свердловской области в 1967 — 1968 гг. 16 авторами было изготовлено и распространено 128 листовок и 16 анонимных писем с «клеветническими измышлениями» о государственном строе и внешней политике партии и советского правительства. Отдельные анонимы высказывали угрозы в адрес руководителей КПСС и советского государства. 5-й отдел сумел установить 14 авторов листовок и анонимных писем. Из числа выявленных анонимов оперативный интерес (по мнению областного КГБ) представлял автор «злобных антисоветских воззваний» С, материалы на которого были переданы в прокуратуру. В 1967 г. он был приговорен к трем годам строгого режима. В 1967 — 1968 гг. было выявлено и профилактировано 234 «радиохулигана». В соответствии с директивой от 28 марта 1968 г. совместно с Управлением охраны общественного порядка Свердловской области, Уральским военным округом, ДОСААФ и Управлением связи против этих лиц были проведены оперативные мероприятия.
В 1967 и начале 1968 г. в ряде городов Свердловской области на отдельных промышленных предприятиях начала складываться напряженная обстановка, которая, по оценке властей, могла вызвать массовый и групповой невыход на работу, массовые беспорядки и т.п. Из-за плохого материально-технического снабжения, неритмичности производства, непорядков в организации труда, плохих бытовых и производственных условий, низкой заработной платы и непорядков в премировании на территории области за полтора года в 30 случаях возникали предпосылки подобных «антиобщественных проявлений». В январе 1968 г. не вышли на работу 20 лесорубов в рабочем поселке Кедровка (близ г. Кушвы), работавших на прииске треста «Уралзолото»; в марте отказались выйти на работу 36 водителей и кондукторов автобусов в г. Полевском, ввиду чего было сорвано пассажирское движение в городе 26 .
Для того, чтобы ориентироваться в обстановке, использовалась не только агентура, но и иные материалы, например перлюстрация корреспонденции. В записке начальнику 5-го отдела УКГБ по Свердловской области указывалось: «Мероприятиями ПК задержан документ, исходящий от жены секретаря Камышловского райкома ВКП(б) Король Дмитрия Федоровича — Король Марии Васильевны в адрес Король… очевидно, их родственницы, проживающей в с. Кочки, Роднинского района, Алтайского края. В документе Король Мария Васильевна искажает действительное положение в районе, заявляя о том, что колхозники живут очень плохо и по району имеется большой падеж скота. К своему документу она прикладывает официальный материал о падеже скота в районе, взятый ею из доклада своего мужа Король, который он делал на районной партийной конференции» 27 .
Формируя негативное общественное мнение вокруг КГБ, средства массовой информации (как западные, так и многие отечественные) постарались придать госбезопасности образ зловещего ведомства, занимавшегося лишь «политическим сыском» в целях подавления в стране «инакомыслия». Под ложными, надуманными предлогами 5-е Управление, а затем другие контрразведывательные подразделения КГБ были расформированы, а большинство сотрудников уволены без предъявления каких-либо претензий. Другие по собственной инициативе написали рапорта об отставке. Лишившись 5-го Управления, страна по сути осталась без спецподразделения, ответственного за обеспечение внутренней безопасности страны. Это парадокс, а, возможно, и преступление, разбираться с которым предстоит потомкам.
Длительное время пятое подразделение КГБ СССР возглавлял Федор Алексеевич Щербак, которого величали не иначе как патриархом советской контрразведки. Его люди успешно вели работу по защите государственных тайн от иностранных разведок, этот чекистский коллектив разоблачил не один десяток агентов западных спецслужб. На его счету также немало предотвращенных предпосылок к чрезвычайным происшествиям, авариям. Особо следует отметить действия чекистов этого подразделения, связанные с ликвидацией последствий Чернобыльской трагедии. После получения первой же информации о ней Ф.Щербак сразу вылетел на чрезвычайное происшествие, принял личное участие в расследовании его причин и организовал постоянную работу здесь своих оперативных сотрудников. Посменно в Чернобыль прибывали Михаил Малых, Виталий Прилуков, Николай Шам и другие. Все они приобрели уникальнейший опыт ликвидации последствий подобных аварий и все «схватили» при этом повышенные дозы радиации. Но никто не спасовал, ни один из чекистов не попытался уклониться от исполнения служебных обязанностей, опасных для жизни.
Кому же был выгоден такой ход событий? Когда создавалось 5-е Управление КГБ, внимательно изучался опыт работы подобных зарубежных ведомств. И сразу хочу подчеркнуть, что многое из их деятельности было признано совершенно непригодным для подражания и какого-либо заимствования. Здесь я, чтобы быть верно понятым, снова вынужден обратиться к документальным материалам зарубежного происхождения. Функцию защиты существующего строя в просторечьи называют «политическим сыском», и специальные подразделения для ее выполнения существуют во многих развитых странах мира, отнюдь не являясь советским «изобретением». Для непосвященных, а в особенности для введенных в заблуждение лживой пропагандой, могу сказать, что в Великобритании функции политического сыска возложены на Службу безопасности МИ-5, во Франции - на Центральную дирекцию общего осведомления (ДЦРГ), в ФРГ - на Федеральное ведомство по охране конституции (БФФ). Но самым мощным в мире специальным органом, с 1936 года занимающимся «внутренней разведкой», является Федеральное бюро расследований США.
Организационно ФБР состоит из штаб-квартиры, расположенной в Вашингтоне, 10 управлений, 56 региональных отделений и 390 отдельных пунктов. Главной функцией ведомства является сбор сведений о различных общественных организациях, чтобы определить степень их опасности для политической системы США. В борьбе с «подрывными элементами» ФБР широко использует агентурные возможности, электронное подслушивание, перлюстрацию корреспонденции, компьютерные вычислительные центры и другие современные средства и методы деятельности. А организационным стержнем всей деятельности ФБР стала официальная система административной регистрации. Она возникла и стала развиваться в США еще перед Второй мировой войной.
Система административной регистрации имеет большое значение для оперативной деятельности ФБР и других контрразведывательных служб. Через нее ведется учет лиц и организаций, которые представляют повышенный интерее для ФБР и которые необходимо держать в поле зрения. Она помогает составлять списки граждан, не допущенных на специальные объекты и к закрытым данным. Эти люди не могут быть приняты на работу, связанную с секретными документами, причем не только в государственных учреждениях, но и в частных фирмах, выполняющих военные заказы либо обладающих передовой техникой, технологией. По сведениям, опубликованным в печати, уже в 1977 году ФБР имела картотеку из 58 миллионов карточек, а также более 6,5 миллионов досье. В дополнение к этому контрразведывательные службы армии имели 100 тысяч досье на американцев - главным образом, на тех, кто участвовал в антивоенном движении.
Это далеко не полная картина деятельности ФБР в сфере политического сыска. Спецслужбы США, помимо административной регистрации, имеют обширные компьютерные учеты на американцев и постоянно проживающих в США иностранцев. Кроме того, ФБР располагает доступом к электронным банкам данных многих государственных учреждений США. Так, Управление технологических оценок конгресса США опубликовало в 1985 году доклад, в котором указывалось, что в памяти компьютеров 97 федеральных учреждений содержится информация практически на каждого взрослого американца. В настоящее время разрабатывается проект создания крупнейшей компьютерной системы, которая одновременно будет хранить систематизированные сведения более чем на 100 миллионов человек.
Ничего подобного в работе 5-го Управления и КГБ в целом не существовало, такое масштабное «изучение» сограждан даже не задумывалось, не планировалось.
В системе органов КГБ не предусматривалось и не существовало оперативных учетов по типу американской системы административной регистрации, которая несомненно ведет к ущемлению гражданских прав. В то же время функции обеспечения внутренней безопасности во всех странах реализуются какими-то «типовыми», сходными методами оперативной деятельности, позволяющим вести сбор сведений об опасных для государства организациях и лицах.
Политический сыск и есть одна из таких форм. Почему же в Америке это явление преподносится общественности как закономерная необходимость, оберегающая страну от неприятностей и катаклизмов, а в России с подачи так называемых «архитекторов» и «перестройщиков» его рассматривали и рассматривают как болезненный синдром, как насилие над личностью?
Правда, у политического сыска по-американски есть одна особенность, которая делала его более «демократическим», что ли, чем аналогичная деятельность спецслужб в СССР. В отличие от нашей страны, где высокие партийные чины ограждались от «внимания» служб внутренней безопасности, ФБР не обходит вниманием и власть имущих. Перед ним все находятся в равных условиях. Известно, что в рамках своей деятельности ФБР осуществляет также целый ряд и так называемых прикладных расследований в своих целях, а также для других федеральных ведомств. Эти расследования проводятся в соответствии со специальными директивами президента, приказами по министерству или указаниям генерального прокурора (министра юстиции). Например, осуществляется тщательная проверка биографических данных и личных качеств кандидатов на ответственные должности в федеральных ведомствах. Короче говоря, политический сыск в Америке поставлен на широкую ногу и, надо сказать, достаточно надежно служит интересам американцев.
В памяти многих москвичей, а возможно и читателей этой статьи из библиотеки форума http://www.forum-orion.com видимо, сохранились ужасные переживания 70-х годов, связанные со взрывом в метро. Именно сотрудники бывшего 5-го Управления возглавили розыск, а затем и обезвредили группу националистов-маньяков, изготовивших и занесших в вагон взрывные устройства. Чекисты работали днем и ночью, не только в Москве, но и во многих других городах страны, где могло готовиться новое злодеяние. И его удалось предотвратить, ибо на Курском вокзале несколько месяцев спустя были изъяты аналоги взрывных устройств, которые и вывели на преступников.
Вспоминая те события, особо хочу отметить, что чекисты не только предотвратили новое чудовищное злодеяние, ко на базе своего расследования разработали дополнительную систему охраны безопасности метро, которая оказалась весьма надежной и позволила, насколько мне известно, около десяти лет спустя обнаружить и обезвредить еще более мощные взрывные устройства, оставленные на двух московских станциях метрополитена другими преступниками. Не умаляя труда и заслуг многих других чекистов, хотелось бы назвать здесь имена тех, кто непосредственно участвовал в этих мероприятиях. Среди них Е.3язин, О.Калинин, И.Комаров, Э.Каспаров.
В период розыска преступников, осуществивших взрыв в московском метрополитене, чекисты разработали специальные методики исследования места происшествия и поиска преступников по малейшим оставшимся признакам и деталям. Эти методики и сегодня используются в работе органов безопасности, а потому о них нельзя говорить подробно. Но два примера все же можно привести. В восьмидесятые годы чекисты, например, обнаружили мастерскую, где было изготовлено своевременно обезвреженное взрывное устройство, заложенное опять же в метро, по весьма необычному и довольно-таки неожиданному признаку. На упаковке, в которую оно было помещено, путем тщательного исследования они обнаружили пыльцу цветов очень редкого дерева, произраставшего всего в двух ботанических садах нашей страны. За оградой одного из них и оказалась мастерская…
Другой пример. Маньяка-убийцу, жертвой которого стали более 30 женщин в Белоруссии, специалисты 5-го Управления разыскали по коротенькой записке, оставленной на месте последнего преступления. В ней были слова: «Менты, х… меня найдете». Почерк был несколько изменен, но некоторые его особенности позволили организовать целенаправленный оперативный поиск и в конце концов вывели на преступника. Его «вычислили» работники КГБ, владевшие уникальной, пожалуй, не имеющей аналогов в других спецслужбах, методикой розыска исполнителей анонимных документов с угрозами. На основе собственного опыта, а также с учетом международной практики в 5-м Управлении была отлажена стройная система мер по выявлению таких лиц, вынашивающих намерения террористического характера. В порядке пояснения можно, в частности, привести и одну из характерных деталей этой методики. Она логична и проста: человек, выросший в то или иное десятилетие, пользуется наиболее характерными выражениями своего времени. Вряд ли, например, человек 70-х годов употребит слово «саммит». Скорее всего, он напишет слово «совещание» или «собрание», а если он с уголовным прошлым, - то «сходка».
Важно подчеркнуть, что оперативные методики и учеты, разработанные в 5-м Управлении, были созданы с единственной целью - розыска лиц, совершивших преступления, угрожающие безопасности государства и общества. Эти методики служили и решению другой, как я считаю, еще более важной задачи - предупреждению подобных преступлений, то есть выявлению лиц, их задумавших и подготавливающих. И я не знаю случаев, когда они использовались бы в иных целях.
Главной функцией 5-го Управления КГБ была борьба с деятельностью, направленной на подготовку или совершение особо опасных государственных преступлений, под которыми подразумевались прежде всего преступления, ставившие конкретную цель подрыва или ослабления существующей в стране власти. Основной статьей уголовного кодекса, отнесенной к компетенции управления, как известно, была статья 70 - антисоветская агитация и пропаганда. Позже к ней добавилась статья 190(1) - это распространение заведомо ложных измышлений, порочащих государственный и общественный строй.
Да, в истории КГБ, 5-го Управления и некоторых его территориальных подразделений были оперативные дела, документальные материалы которых, подтвержденные свидетельскими показаниями, позволили привлечь к уголовной ответственности ряд лиц по статьям 70 и 190(1). Вину каждого из них определял суд, а не сотрудники или следователи КГБ. И кстати, большинство лиц, осужденных по тем статьям, оказались в стане разрушителей бывшего СССР, а ныне напрямую сотрудничают либо со спецслужбами Запада, либо с зарубежными реакционными силами уже в нанесении ущерба Российской Федерации. Если понадобится, то я смогу назвать их имена и привести конкретные факты…
К сожалению, руководство СССР после смерти Ю.В.Андропова предпочитало действовать по западным сценариям, зачастую игнорируя предупреждения об опасностях для государства, поступавшие из органов госбезопасности. И более того, хочу повторить, что «наверху» немало усилий прикладывали для того, чтобы парализовать деятельность чекистов. Но несмотря на мощнейшую моральную травлю и систематическое «реформирование», которое оборачивалось невосполнимыми кадровыми потерями, органы государственной безопасности продолжали добросовестно выполнять свои функциональные обязанности и, в первую очередь, добывать важнейшую информацию о внешних и внутренних угрозах безопасности страны.
КГБ СССР - это сильнейший орган, контролировавший государственную безопасность в годы холодной войны. Влияние этого института в СССР было настолько велико, что его боялось практически все население государства. Мало кто знает, что в системе безопасности функционировали ПВ КГБ СССР.
История создания КГБ
Система государственной безопасности СССР была создана уже в 1920-е годы. Как известно, эта машина практически сразу начала работать в полноценном режиме. Достаточно вспомнить лишь только репрессии, которые проводились в СССР в 30-е годы 20-го века.
Все это время, вплоть до 1954 года, органы государственной безопасности существовали в системе МВД. Безусловно, в организационном плане это было абсолютно неправильно. В 1954 году было принято два решения высших органов власти, касающихся системы госбезопасности. 8 февраля указом Президиума ЦК КПСС органы безопасности вывели из подчинения МВД. Уже 13 марта 1954 года Президиум Верховного Совета СССР своим указом создал Комитет государственной безопасности СССР. В таком виде этот орган просуществовал аж до распада СССР.
Руководители КГБ
В разные годы органом руководили Юрий Владимирович Андропов, Виктор Михайлович Чебриков, Владимир Александрович Крючков, Виталий Васильевич Федорчук.
Функции КГБ
Общая суть деятельности этого органа понятна, но ведь далеко не про все задачи органов безопасности, которые они выполняли в системе тоталитарного режима на протяжении многих лет, известно широкому кругу населения. Поэтому мы очертим основной круг функций КГБ:
- важнейшей задачей считалась организация разведывательной деятельности в капиталистических странах;
- борьба со шпионами от иностранных разведывательных органов на территории СССР;
- работа по противодействию возможной утечки данных, которые представляют важность для государства, во всех сферах деятельности;
- охрана государственных объектов, границ и крупных деятелей политики;
- обеспечение бесперебойной работы государственного аппарата.
Управления КГБ СССР
Комитет госбезопасности имел сложную структуру, состоявшую из главков, управлений и отделов. Хотелось бы остановиться на управлениях КГБ. Итак, существовало 9 подразделений:
- Третье управление отвечало за военную контрразведку. В те годы актуальность задач управления была огромной из-за активной гонки вооружений между СССР и США. Хоть война и не была объявлена официально, угроза перехода конфликта систем из "холодного" в "горячий" была постоянной.
- Пятое подразделение отвечало за политико-идеологические вопросы. Обеспечение идеологической безопасности и непроникновения "враждебных" коммунизму идей в массы - вот главная задача этой структуры.
- Шестое управление отвечало за соблюдение государственной безопасности в экономической сфере.
- Седьмое выполняло специфическую задачу. Когда на определенного человека падали подозрения в серьезных проступках, за ним могли установить наружное наблюдение.
- Девятое подразделение охраняло личную безопасность членов правительства, высшей партийной верхушки.
- Оперативно-технический отдел. В годы НТР техника постоянно развивалась, поэтому безопасность государства могла быть надежно защищена только при хорошей технической оснащенности соответствующих органов.
- В задачи пятнадцатого управления входила защита государственных зданий и стратегически важных объектов.
- Шестнадцатое подразделение занималось электронной разведкой. Создано было уже в последний период существования СССР в связи с развитием компьютерных технологий.
- Отдел по строительству для нужд Министерства обороны.
Отделы КГБ СССР
Отделы - это более мелкие, но не менее важные структуры Комитета. Со времени создания и прямо до расформирования КГБ СССР существовало 5 отделов. Поговорим о них детальнее.
Следственный отдел занимался расследованием преступлений уголовного или экономического характера, направленных на нарушение безопасности государства. В условиях противостояния с капиталистическим миром важно было обеспечить абсолютную секретность правительственной связи. Этим занималось специальное подразделение.
В КГБ должны были работать квалифицированные сотрудники, прошедшие специальную подготовку. Именно для этого была создана Высшая школа КГБ.
Кроме этого, специальные отделы создали для организации прослушки телефонных переговоров, а также в помещениях; для перехвата и обработки подозрительной корреспонденции. Безусловно, прослушивали не все разговоры и читали не все письма, а только лишь при возникновении подозрений относительно гражданина или группы людей.
Отдельно существовали специальные пограничные войска (ПВ КГБ СССР), которые занимались охраной государственной границы.